Книга Любимая дракона-императора, страница 33 – Виктория Свободина

– Примерно так поэтому и обстоят дела со школами. У чиновников, видимо, всегда есть дела поважнее, чем заниматься подобным вопросом.

– Пф-ф, выделите деньги под это дело, желающие сразу найдутся.

– Мы отклонились от темы. Ты хотела мне что-то о себе поведать.

– А, причины моего странного поведения, когда эмоции резко меняются? У меня раздвоение личности.

Алмер вопросительно изогнул брови. В его случае, когда любая эмоция на лице редкость, император выразил просто-таки бурное удивление.

– Шутишь со мной, Шерр.

– Нет, правду говорю. После стычки с Шаманом оказалось, что я со своей драконицей стали как будто две самостоятельные единицы в одном теле. У нее свои желания и взгляды на жизнь, у меня свои. В основном я управляю телом, но периодически и она проявляется. В схватках. На охоту меня гонит. Мы даже иногда разговариваем друг с другом. Мысленно.

Алмер не спешит крутить пальцем у виска, задумался, а я, откинувшись на подушки любуюсь проплывающими пейзажами города.

– У нас нет достаточно компетентных лекарей, которые могли бы заняться этим вопросом, но я знаю, к кому можно было бы обратиться, – наконец, произнес Алмер неожиданное.

– Я же сказала, что не хочу в лечебницу, даже если и схожу с ума, пусть так и остается.

– Ты не единственная с таким случаем. Такое уже бывало, но не у драконов, а у оборотней, когда молодой, только недавно впервые обратившийся оборотень не чувствует себя единым со своим зверем. Все примерно так, как ты и описывала. Оборотень не принимает себя зверем со всеми его, как ему кажется, низменными привычками и инстинктами. Драконы более развиты, поэтому, возможно, отторжения и не возникает со звериной сущностью, да и оборот в дракона случается в более раннем, нежели у оборотней возрасте и проходит значительно легче. В королевстве оборотней есть лекари, которые занимаются подобными вопросами, и это поддается лечению достаточно быстро. Я могу устроить тебе встречу с таким лекарем, для этого не нужно будет ложиться в лечебницу.

Отрицательно качаю головой.

– Спасибо, но нет. Если все так, то тогда я все равно не хочу становиться единым целым со зверем и принимать его привычки, как свои. Мы пришли с драконицей к определенным договоренностям, и мне этого достаточно.

Представила, как сама, по своей воле набрасываюсь на императора с целью исполенения супружеского долга. Бр-р.

– Как пожелаешь, дорогая. У большинства молодых оборотней с возрастом это состояние проходит само, – Алмер немного помолчал, а потом спросил. – Утром я заметил, как резко поменялось твое настроение. С кем я общался прошлой ночью? С тобой или твоей драконицей?

Неприязненно передернула плечами.

– Вы не общались, а дружили телами.

Белый дракон застыл.

– А в первую ночь? – уточняет Алмер с напряжением в голосе.

– В первую ночь она не перехватывала контроль.

Кажется, императора немного отпустило.

– Как можно понять что передо мной ты, а не зверь? – произносит Алмер задумчиво глядя в даль, как будто спрашивает не меня, а себя.

– Драконница склонна к действиям, а не к долгим высокоинтеллектуальным, философским разговорам. Я и сама не так чтобы склонна, но она говорит только коротко, отрывисто и неохотно, не ее стезя.

Белый дракон кивнул и резко сменил тему:

– Я одобряю отправленный тобой план выступления. Зарисовки нарядов выглядят необычно и неожиданно. Я предполагал, что ты выберешь что-то из повседневных твоих нарядов из твоей страны.