Книга Интеграция, страница 163 – Анна Ледова

Несколько дней он боролся с собой. Гнал от себя прилипчивую человечку, грубил, избегая смотреть в её преданные глаза. На сильных духом девиц его харизма действовала слабее, были в его коллекции когда-то и такие экземпляры, что осмеливались с ним спорить, даже уходить… Но всё равно возвращались, не в силах противиться драконьим узам. Рой до последнего надеялся, что эта рыженькая тростинка пошла характером в свою далёкую прабабку Таволу Бэртель, что когда-то сумела вырваться из-под власти Драгана Ярого, его отца. А ведь наверняка она его любила… Но человечество любила сильнее.

Не пошла. У этой Бэртель будто не было характера вовсе. Робкая, тихая, слабая… Чудесная. Тонкая и изящная, как фарфоровая статуэтка. Нет, фарфоровая кукла. Да будь у него огромная, бесчисленная,живаяколлекция, она бы всё равно стала её украшением, жемчужиной. Эту куклу хотелось бережно носить по пещере. То усаживать её в кресло и давать книжку, то за стол и кормить с рук редчайшими деликатесами. Расчёсывать и заплетать её медные волосы. Осторожно купать хрупкую драгоценность в ванне и наряжать в самые красивые платья. Переодевать куколку к ужину. Выносить в сад и слушать её тихий смех, пока она забавляется с цветами и бабочками. Нежно укладывать рядом в постель и всю ночь любоваться подрагивающими во сне ресницами и тонким румянцем, пока сокровище спит. Изредка и невесомо прикасаться к фарфоровой коже губами, боясь неосторожным движением повредить деликатную игрушку. Он бы оберегал её от ветра, от дождя, от всего зла, что творится в этом диком мире… Он бы…

Он бы ничего этого делать не стал, мучаясь, страдая и заставляя страдать её. Но проснувшийся дракон рассудил по-своему.

Римми

Голый человек, только что бывшим красно-золотым драконом, стоял на пепелище, прижимая к себе нейрин Бэртель, пряча её голову у себя на груди. Саму Кирен, кажется, нагота мужчины не смущала.

Римми застыла столбом, не в силах оторвать взгляд от этой пары и уже совершенно не понимая, как на это реагировать дальше.

Зато быстро поняли другие.

К границе миров потянулся народ. Все те, кто ещё двадцать минут назад бежал из опасной зоны сломя голову. Простые горожане Эбендорфа, маги, едва оклемавшиеся после оглушения боевики Альянса – те, что не были ранены. Биозы в белых неудобных хламидах. Туристы из иного мира. И журналисты, конечно…

Дойдя до разрыва и не смея идти дальше – уже на территорию Абендира, народ молча бухался на колени, не сводя глаз с голого человека.

В наступившей тишине Римми только сейчас услышала ровное жужжание несколькихдронов, по-видимому, снимавших всё, что тут произошло ранее. И то, что творилось сейчас – всё прибывающие толпы людей, узревших нового мессию.

– Да … твою мать, – зло и обречённо прозвучало позади.

Римми ещё обернулась, чтобы укоризненно посмотреть на Кэла: такая оценка хоть и была к месту, хоть она и сама переняла у мужчины несколько крепких ругательств, но неприкрытый мат всё равно неприятно резанул уши. Однако так грубо выругался в её присутствии вовсе не Кэл, а нейр Мортестиг.

Орша

– Согласен, – тихо сказал Орша, отвечая на последнюю фразу Мортестига, прозвучавшую ещё там, у разлома. – Точнее и не скажешь, нерре.

Всю их честную компанию – Кэла, Аримантис и самого полковника – Александр без всякого предупреждения затолкал в немедленно созданный им портал. Не дожидаясь, что дальше будет происходить там, на границе миров. Всё главное они уже увидели.