Онлайн книга «Интеграция»
|
«Дома в аптечке должны быть анальгетики, – отстранённо подумал Кэл. – Да, точно, должны быть. Я закупался всем необходимым сразу после переезда сюда. А с тех пор голова у меня ни разу не болела». Кэл обречённо посмотрел на сияющую Кирен. На преисполненного уважения Михеля. К кому?.. Да, к нему, к «Келену», якобы вновь вернувшему Кири к нормальной жизни. И понял, что не хочет ничего объяснять, рассказывать, а хочет зайти в свой дом, задёрнуть шторы и лечь. Несмотря на восемь утра на часах и на вот-это-вот-всё-хрен-знает-что. И на сыпавшиеся с утра как горох сообщения Хет. Как только номер узнала… Так что он рассеянно посмотрел на Михеля, на Кири, и просто побрёл к своему дому. Спохватился на полпути. Надо ведь что-то сказать. – Ах, да, ты спросил… Да, не сомневайся… Кири будет очень счастлива, Михель. Хотя бы в этом он был уверен, вопреки здравому смыслу. Римми У дома Анники, в аккуратном крошечном саду, Римми заметила новый узкий разрыв и юркнула туда, состроив патрону непонятную рожицу. Александр лишь хмыкнул. Из дома доносились детские визги, а топот стоял как от стаи молодых кабанчиков. Близнецы вечно норовили устроить Римми мелкую пакость. Одних только Боза и Бранко ей уже было предостаточно, так там были ещё какие-то дети. А оно ей надо – добровольно лезть в логово этих демонят Рисс’Ши? И с Анникой она тоже здороваться не хочет, что тут неясного? Вот и не нужно её заставлять. Римми, может, неприятно видеть, как патрон снова начнёт любезничать с этой белокурой альзари. И вот почему эту Аннику все так любят? Она же только улыбаться да пироги печь и умеет! А даже простенькую фламму создать, не говоря уж о том, чтобы положить с десяток монстров, вообще не способна! Велика ли доблесть – быть домохозяйкой при любящем муже? А вот попробовала бы она поступить в лучший университет Эбендорфа, отучиться на боевом факультете, ежедневно доказывая сокурсникам и учителям, что она ничуть не хуже других? Получить серебряный диплом, первую магическую категорию, тянуть отца, зарабатывать сама себе на жизнь? Отказываться от всего, лишь бы пробиться, суметь, выгрызть… Нет же, это не ей, а госпоже Аннике все сочувствуют, все слушают её нежный голосок и умиляются – ах, какая же она сильная, какая терпеливая! Столько вытерпела одна, без семьи! Пф-ф, нюня бесхарактерная. Узкий разрыв вывел аккурат к высокому парадному крыльцу замка, и Римми, вообще не задумываясь, толкнула массивные створки. Центральная лестница, второй этаж, направо – и там, в своей спальне, можно будет принять душ и переодеться. «В своей». Чёрт. Она была в этом замке в последний раз четыре с лишним месяца назад. Даже у Кэла она прожила дольше, чем здесь. А ведь ни на секунду не задумалась. И пошла не к Кэлу, а «к себе». А тут же… Ч-чёрт. Да. Тут. Та. Которая тоже Мортестиг. – Аримантис? По самому подлому велению судьбы появление Римми, конечно же, не осталось незамеченным. – Аримантис? Госпожа вей Дьечи? Это же вы? – встрепенулась ещё одна обитательница замка, о которой Римми вспомнила слишком поздно. Катарина Мортестиг вышивала в гостиной, но, кажется, была там не одна – были слышны два голоса. Высокая стройная черноволосая дама поднялась навстречу, взволнованно приложила руку к груди. – Прошу, погодите… Мы виделись всего единожды, и нам так и не довелось познакомиться, а после вы категорически отказывались выслушать меня… |