Книга Принцесса крови, страница 9 – Сара Хоули

Дом не говорил словами, как Осколок или Кайдо, но воздух был насыщен эмоцией. Он был одинок, прошептал он чувством, от которого дрогнули факелы. Теперь — больше нет.

Когда я проходила мимо фонтана, мелькнула мысль: вся ли это кровь врагов, или часть её осталась после той бойни много лет назад? Убрал ли дом следы сам, так же как ночью избавился от пыли, или же выпил их? Там должно было быть столько кровавого ужаса — шестая часть населения Мистея была вырезана за одну ночь.

Я остановилась, сердце грохотало в груди. Король Осрик попал в Дом Крови через тайный задний вход. Существовал ли он всё ещё? Если Осрик знал о нём, значит, и другие могли знать.

Мне нужно было поговорить с Осколком, но я не знала как. Накануне сработало, когда я обратилась вслух, но тогда он был рядом, в Древе. Обязательно ли было приходить к дереву, или же я могла общаться с ним другим способом?

Мы должны были быть связаны через общую силу. Я закрыла глаза, сосредоточилась на жаре магии внутри себя. Представила её глубоким жидким источником в груди и бросила в него вопрос, как камень в воду. Кровавый Осколок. Ты слышишь меня?

После паузы в голове раздался голос:

Ты быстро учишься.

Это был единственный способ выжить в Мистее. Тайный вход всё ещё существует?

Моё сознание заполнила картина: скалистый холм с зубчатой расщелиной между валунами. Низшие фейри в цветах Дома Иллюзий наваливают камни на вход, потом засыпают землёй. Азрай окропляет почву кровью. И, наконец, Принцесса Ориана с сосредоточенным лицом и вытянутыми руками растит траву и кустарники, скрывая всё это под взглядом Осрика. Вскоре холм снова был гладким, будто входа никогда и не существовало.

Это была кровь Принцессы Корделии, прошептал Осколок. Она сделала преграду целой, и новый проход можеш высечь лишь ты.

Напряжение спало. Зачем Осрик это сделал?

Он хотел, чтобы о Доме Крови забыли — даже сама земля.

Как это ужасно. Но теперь я была здесь, и Мистей придётся вспомнить.

Кухня оказалась огромной: три длинных каменных стола, несколько хлебных печей и два очага, достаточно просторные, чтобы зажарить целого оленя. По кирпичным стенам тянулись столешницы и мойки, шкафы вздымались до самого потолка. Я стала открывать их, но полки пустовали.

В дверях появилась Лара, всё ещё в белой ночной сорочке. Видимо, решила всё же не ложиться.

— Что-нибудь есть? — спросила она.

Я потерла лоб.

— Нет.

Она нахмурилась, посмотрела на пустые шкафы.

— А где вообще должна храниться еда?

Я поняла: она никогда не бывала в кухнях Дома Земли. Её брат Селвин общался с прислугой, а Лара всегда держалась в стороне — так хотела Ориана.

Боль пронзила грудь при мысли о лёгкой улыбке Селвина, его тихих признаниях. В Ларе он угадывался — те же карие глаза с короткими тёмными ресницами, то же округлое лицо. Он был добрым, каким здесь никто не был. А теперь его не стало, потому что Друстан принёс его в жертву ради переворота.

— Обычно в шкафах лежат запасы, — сказала я, стараясь не думать о своей вине. — Хлеб, сыр, соленья, вяленое мясо, такое. Мясо, овощи и фрукты хранили бы в ледяных подвалах ниже. — Как в погребах людского мира, только холоднее — благодаря магическим, не тающим блокам льда. — Но сомневаюсь, что тут что-то осталось. По крайней мере, съедобное.

— Нам придётся идти за едой? — с отвращением спросила Лара.