Книга Королевы и монстры. Яд, страница 128 – Джей Ти Джессинжер

С болью в сердце я признаюсь:

– У меня довольно долго не будет возможности вернуться.

– Насколько долго?

Я колеблюсь, но должен сказать правду.

– Наверное, месяц.

Она долго молчит, а потом шепчет:

– Двенадцатого февраля у меня день рождения.

– Я знаю.

– Это примерно через месяц. Может быть?..

– Да. Обещаю.

Часть напряжения покидает ее тело. Кротким тихим голосом Натали произносит:

– Хорошо.

Мое сердце разрывает еще один кол, только теперь он вонзается снова и снова.

Мы тихо лежим, прижавшись друг к другу. Наше дыхание синхронизируется. На улице птицы начинают петь прекрасную, печальную песню расставания.

Господи. Я схожу с ума.

Боль расползается в моей груди, а в горле встает ком.

Спустя довольно долгое время Натали шепчет:

– Я хотела спросить тебя – а что случилось с Крисом? Я уже несколько недель не видела его у своего дома.

– Он проснулся и нашел отрубленную лошадиную голову у себя в кровати..

Она резко вскидывает подбородок и смотрит на меня округлившимися испуганными глазами.

– Шучу.

Она выдыхает.

– О боже. Господи! Не делай больше так!

Я чувствую себя слегка оскорбленным.

– Может, я и плохой человек, но невинных животных не убиваю.

Она кривит губы и отвечает:

– Не заговаривай мне зубы, бандит. Это очень известная сцена из очень известного фильма про мафию, а у тебя есть склонность к драматическим жестам. Так что такая возможность кажется вполне реальной.

– Склонность к драматическим жестам?

– Ну да! А как ты назовешь открытие траста на десять миллионов долларов? Чем-то рядовым?

Я угрожающе приподнимаю бровь:

– Напрашиваешься на порку?

Увидев мое лицо, она прикусывает губу. Мне бы тоже хотелось ее прикусить.

Я снова переворачиваю нас, прижимаю Натали к матрасу и набрасываюсь на ее губы.

Это уже более агрессивный поцелуй. Она так же возбуждена, как и я, и целует меня в ответ с тем же неистовством, впиваясь ногтями мне в спину.

Мне так отчаянно хочется войти в нее, в последний раз перед отъездом почувствовать ее жар и влагу, но это не поможет. Ничто не поможет справиться с этим ужасным грызущим желанием.

Я не могу ни справиться с ним, ни убежать от него.

– Так что ты сделал?

– С чем?

– Что ты сказал, чтобы Крис отстал?

– Ты спрашиваешь о другом мужчине… пока мы целуемся? Голые?

– Не увиливай от вопроса.

– Ладно. Я позвонил шерифу Говнюку и объяснил, почему в его же интересах больше к тебе не подходить. Никогда.

Натали очень внимательно на меня смотрит. Видимо, пытается понять, где я спрятал тело.

Я улыбаюсь.

– Просто объяснил, и все.

– Объяснил, ну да… Не уверена, что тебе известно значение этого слова.

– Он жив и здоров, милая. Гарантирую.

Психологически травмирован, до смерти напуган, но жив. Я очень красочно расписал ему, что сделаю с ним, если он не послушается.

Я запечатлеваю на губах Натали последний, самый чувственный поцелуй, а потом вылезаю из постели и начинаю одеваться.

Она молча наблюдает за мной.

Если ее слова еще не окончательно искромсали мне сердце, то ее взгляд – да.

Я скрежещущим голосом говорю:

– Поспи еще. Увидимся на твой день рождения, детка, – а потом выхожу за дверь, закрыв ее за собой.

В коридоре я какое-то время просто стою с закрытыми глазами, вцепившись в дверную ручку, глубоко дыша и пытаясь справиться с невыносимой болью в груди. Но вдруг чувствую, как что-то тычется мне в колено, и опускаю взгляд.