Книга Королевы и монстры. Яд, страница 35 – Джей Ти Джессинжер

И самое странное – почему он не оставил никакой записки с объяснениями?

То есть я что, должна угадывать? Если бы Крис мне не подсказал, я бы в жизни не поняла, от чего этот ключ.

Вся эта загадочность неприятно тревожит. Одна загадка уже и так будет преследовать меня до конца жизни. Спасибо, больше не надо.

Ко всему прочему мою черепную коробку стаей голодных маленьких крысят царапают мысли о Кейдже.

Коллектор? Я вообще правильно его поняла?

Не уверена, что хочу знать. Часть меня хочет, но другая часть – более мудрая – советует тихо отступиться.

Но теперь он уехал, так что это уже не важно.

Я слышала, как его большой внедорожник с ревом исчез в ночи. Его красные задние фары подсветили мои кухонные окна, а потом автомобиль завернул за угол и скрылся из виду. Только тогда я осознала, что даже не знаю, откуда Кейдж приехал, куда направляется и почему меня вообще это волнует.

То есть уже не волнует. Вроде как.

Уроки в понедельник тянутся адски медленно. Я смотрю на часы, как стервятник – на умирающую антилопу, считая каждую секунду до того момента, когда смогу уйти из школы и отправиться в банк.

Во всем городе только одно отделение «Уэллс Фарго», так что мне не приходится кататься по всему штату в поисках нужного. Тут проблем нет. Настоящая проблема заключается в получении доступа к банковской ячейке.

Мы с Дэвидом формально не были женаты, когда он пропал. Наше свидетельство о браке требовало официального признания – уполномоченное лицо должно было провести церемонию бракосочетания.

Я всего лишь невеста, а не жена и потому не получу доступа… если только счет не заведен на мое имя. А это не так, ведь чтобы подписать договор аренды, нужно явиться лично и предоставить свои документы. По крайней мере, так говорит «Гугл».

Еще больше усложняет ситуацию отсутствие свидетельства о смерти. Хотя по законам штата Дэвид официально признан погибшим, потому что числился пропавшим более пяти лет, свидетельство о смерти выдано не было. И обратиться в суд за его получением я тоже не могу. Это может сделать только супруг, родитель или ребенок, а я никем из перечисленных не являюсь.

Будь у меня свидетельство о смерти, я могла бы попробовать уговорить сердобольного банковского работника предоставить мне доступ к ячейке, особенно если бы показала свидетельство о браке. Особенно если бы этот работник жил здесь пять лет назад, ведь тогда несколько месяцев подряд все только о Дэвиде и говорили. Ко мне, как к подбитому летчику, точно бы проявили снисхождение.

В довершение ко всему Дэвид не составил завещание, так что распоряжаться его имуществом я также не могу… Хотя какое там имущество! На момент исчезновения на его банковском счете лежало меньше двух тысяч долларов. Иной собственности у него не было. Брокерский счет с нашими скромными вложениями мы зарегистрировали только на мое имя. Планировалось, что я сделаю Дэвида бенефициаром всех моих счетов после возвращения из медового месяца, но по очевидным причинам этого не произошло.

То есть я не жена, не член семьи и не наследница. Я вообще никто, просто сраная неудачница.

Но попробовать все равно стоит.

В десять минут пятого я паркуюсь на стоянке напротив банка, глушу двигатель и смотрю на стеклянные двойные двери, пытаясь себя приободрить. Я не клиент «Уэллс Фарго», так что своего человека у меня там нет: ни дружелюбного менеджера, ни знакомого кассира, с которыми можно было бы попытать удачу. Действовать придется вслепую.