Книга Королевы и монстры. Яд, страница 50 – Джей Ти Джессинжер

Он на несколько секунд задумывается: в нем происходит какая-то борьба, и его брови сдвигаются. В этот момент он так красив, что мне почти больно.

– Это связано с моей работой. Моим образом жизни. Моей жизнью.

– Хочешь сказать, ты преступник?

И снова он отвечает моментально:

– Да.

Если мое сердце разгонится еще сильнее, я упаду замертво.

– Насколько серьезный преступник?

– Самый серьезный. Самый жестокий. Ужаснейший.

– Но это же абсурд. Что за преступник будет ходить и рассказывать, какой он плохой парень?

Его голос становится жестким.

– Тот, который хочет объяснить желанной женщине, во что она ввязывается.

Я смущенно и нервно смеюсь, не совсем понимая, что происходит.

– То есть теперь ты хочешь меня запугать?

– Просто доношу мысль.

– Могу я спросить зачем?

Кейдж отвечает почти грубо:

– Потому что, как только ты окажешься в моей постели, ты – моя. Точка. Если я завладею тобой, то уже не отпущу. Даже если попросишь.

Мы молча смотрим друг на друга. Через секунду я говорю:

– Вау. А у нас еще даже не было первого свидания.

Он рычит:

– Такой уж я. Единственное, в чем меня нельзя обвинить, так это в лживости. Я никогда не солгу тебе, даже если правда тебе очень не понравится.

Кейдж на взводе, я вижу это. Он раздражен и взбудоражен, он буквально на грани.

Это меня не пугает. Наоборот, чертовски интригует. Как и все то, что он сказал. Столько денег ушло на терапию… и все коту под хвост.

Я начинаю:

– Хорошо. Допустим, я приняла к сведению то, что ты сказал. Допустим, я согласна двигаться дальше с пониманием, что ты у Санты в списке плохишей.

Он вздыхает, прикрыв глаза.

– Ни хрена ты не понимаешь.

– Перестань ругаться. Я пытаюсь сформулировать мысль.

Кейдж открывает глаза и смотрит на меня пылающим взглядом. Я вижу, как у него на подбородке дергается мускул – настоящий нервный тик. Меня настолько завораживает эта взбунтовавшаяся мышца, что я провожу по ней кончиками пальцев.

Он замирает под моим прикосновением. Он так неподвижен, будто перестал дышать.

Я тихо продолжаю:

– Всю мою жизнь я была хорошей. Всегда принимала правильные решения, не делала ничего глупого или безрассудного. Даже ребенком я следовала всем правилам. Но это не спасло меня от самого худшего, что только может случиться в жизни. То, что я вела себя хорошо, не защитило меня от боли, или депрессии, или от желания быть посмелее, чтобы просто убить себя и прекратить все эти страдания. Тебе хватило честности признаться мне во всем, в чем ты сейчас признался… Наверное, это должно меня испугать, но я, наоборот, чувствую себя спокойнее. Мне хочется доверять тебе. Потому что сказать правду сложнее, чем выдумать милую сказку. Я всегда предпочитала горькую правду, чем сладкую ложь. Так что давай продолжим наше свидание как два нормальных человека. Давай просто насладимся моментом. А потом будем продвигаться шаг за шагом. Миллиметр за миллиметром, если понадобится. Необязательно решать все сегодня. Хорошо?

На минуту повисает напряженная тишина, и Кейдж внимательно смотрит на меня. Я почти слышу, как в его голове поскрипывают вращающиеся шестеренки. Потом он с недовольным видом кивает, как будто действует вопреки здравому смыслу, соглашаясь встречаться со мной.

Из-за этого он кажется еще надежнее. По-настоящему плохой человек никогда не поставит благополучие другого выше своего. Нарциссы и психопаты так не действуют.