Книга Королевы и монстры. Яд, страница 66 – Джей Ти Джессинжер

Но что меня удивляет – мне это и не нужно. Кем или чем бы Кейдж ни был, мне все равно. Я в игре.

Я притягиваю его голову к себе и крепко целую, понимая, что после этого женщина, которой я была раньше, перестанет существовать. Поднявшись с кровати, мы с Кейджем будем одним человеком, а не двумя.

Полагаю, в этом заключается наше сходство: мы оба не приемлем полумер. Для нас либо все, либо ничего.

Кейдж приказывает:

– Посмотри на меня.

Я открываю глаза и вижу его сквозь блаженную дымку. Он такой красивый и неземной, с горящим взглядом и напряженно сдвинутыми бровями.

Он снова набирает темп, входя в меня, и я понимаю: Кейдж хочет, чтобы я видела его оргазм. Он хочет, чтобы у нас обоих были широко открыты глаза и мы отчетливо видели все, что происходит между нами в тот момент, когда он кончает и мы делим друг с другом наши тела и наше дыхание.

Он уже сказал это, но хочет, чтобы я поняла: теперь я принадлежу ему. А он принадлежит мне.

Я протягиваю руку и, касаясь его лица, тихо шепчу:

– Все эти годы я ждала… я больше не думаю, что его. Я думаю, что тебя.

Кейдж вздрагивает, стонет и роняет горячий лоб мне на грудь. Потом изливается внутрь серией коротких, резких рывков, хватает меня за волосы и сбивчиво шепчет что-то на своем языке.

Я обвиваю его плечи руками, обхватываю ногами талию и закрываю глаза, чувствуя, будто лечу. Будто я наконец-то – наконец-то – дома.

Мы немного дремлем.

Через какое-то время Кейдж высвобождается из моих объятий и раздевается, встав рядом с кроватью. Он быстро стягивает джинсы, трусы и ботинки, чтобы поскорее ко мне вернуться. Снова залезает мне под крылышко и утыкается лицом в грудь, прижав меня к своему большому теплому телу и просунув свои ноги между моими.

– Чего ты смеешься?

Я открываю глаза и смотрю на него. Даже потный, растрепанный, с лезущими в глаза темными волосами он выглядит сногсшибательно, и у меня перехватывает дух.

– Ты не снял ботинки.

Он морщит нос. Это обворожительно.

– Я торопился.

– Да неужели?

Кейдж кривит губы и поглядывает на меня из-под опущенных ресниц.

– Моя женщина пытается сказать, что я ее не удовлетворил?

Моя женщина. От этих слов по спине пробегает легкая дрожь.

Наши отношения, вероятно, закончатся полной катастрофой, но сейчас я так счастлива, что готова взорваться.

Я улыбаюсь и жмусь к нему, упираясь грудями в широкий массив его грудной клетки. Мне нравится ее твердость.

Он повсюду твердый, не считая глаз, потому что они невыносимо и трогательно нежны.

– Нет. Просто наблюдение.

Он притягивает меня ближе. Мы оба лежим на боку. Я сворачиваюсь рядом с ним в уютном и надежном тепле, ощущая его аромат и слыша ровное биение его сердца. Я могла бы застыть в этом положении навсегда.

Кейдж шепчет, уткнувшись мне в волосы:

– Я тоже сделал одно наблюдение.

– Какое?

– В жизни не видел ничего красивее тебя, когда ты кончаешь.

Не знаю, гордость или смущение сейчас вспыхнули в моей груди, но мне нравится.

– Аналогично, – бормочу я, заливаясь краской.

Он замолкает.

– Аналогично? И это мой посткоитальный комплимент?

– Посткоитальный? Какие длинные слова ты знаешь!

– Не думай, будто я – просто смазливое личико.

Кейдж дразнится. Мне нравится, когда он дразнится – это происходит слишком нечасто. Я весело отзываюсь:

– О нет, я так не думаю. У тебя еще масса впечатляющих качеств помимо небесной красоты.