Книга Идеальные незнакомцы, страница 63 – Джей Ти Джессинжер

Он стонет, потом ругается, его рука горячо сжимает мое горло. Затягивает.

Я медленно отхожу, открываю глаза, чтобы посмотреть на него, когда сосу его кончик. Его глаза затуманены, он тяжело дышит, облизывая губы, наблюдая за мной.

Он спускается вниз и ласкает мою грудь через рубашку, сначала одну, потом другую, перекатывая мои твердые соски между пальцами, сжимая их полноту грубой, нуждающейся хваткой. Я задаю ритм, мои бедра покачиваются на моей руке, когда я беру его глубоко в горло и снова выпускаю, мое сердце колотится, как сумасшедшее.

— Я отшлепаю тебя, — бормочет он. — Не кончай.

Не кончать? Что он имеет в виду под "не кончай"? Разве это не то же самое, что...

ЩЛЕП!

Я подпрыгиваю, тяжело втягивая воздух через нос. Когда он шлепает меня снова, я скулю от боли и быстрее работаю пальцами между ног. Я такая мокрая, что слышу звук, который я издаю в комнате, даже над тихим барабанным боем дождя. Я сильнее сосу его член, жадно заглатывая как можно больше.

— Господи, Оливия. Ты такая чертовски красивая. Боже мой.

Каждое следующее слово прерывается одышкой. Он наклоняется и снова шлепает меня по заднице, шесть раз подряд. Мой оргазм приближается, как волна на гребне. Конечно, он знает.

— Этот оргазм принадлежит мне. Он принадлежит моему члену, а не твоим пальцам. Не смей кончать до того, как я буду внутри тебя.

Или что? Отшлепаешь меня?

Я схожу с ума. Наверное, так и есть. Единственная причина, почему я не смеюсь, заключается в том, что мне в горло воткнули двенадцатидюймовую стальную трубу, но я чувствую себя высоко, как отвязанный воздушный змей, бездумно парящий в небе, падая в яркое, опасное небытие.

Вдруг его член исчезает, и я падаю на спину, удивленно моргая глазами, когда Джеймс нависает надо мной.

— Я не пытаюсь наказать тебя, не позволяя тебе кончить, — говорит он отрывисто, — Просто если мы оттягиваем как можно дольше, это увеличивает удовольствие. Это называется эджинг или управление оргазмом.

Эджинг-смеджинг! Давай просто доведем эту крошку до самого дома! Лежа под ним, я потею и дрожу, не в состоянии говорить.

— Хорошо?

Стону в знак протеста, закрывая глаза.

Он целует меня в шею, шепча: — Скажи мне, чего ты хочешь. Если тебе действительно надо кончить прямо сейчас, скажи мне. Ты же знаешь, что я о тебе позабочусь.

Я открываю глаза и смотрю на него. Он смотрит на меня с напряженным вниманием, его темные волосы спадают на лоб, лицо затененное, красивое и полное тревоги.

Что-то в моей груди отпирается. Тяжелая дверь со скрипом открывается на ржавых петлях, впуская свет.

— Ладно, — говорю я, мой голос почти не слышен. — Давай сделаем всю эту штуку с управлением. Я тебе доверяю.

Он застывает. Кажется, он даже не дышит. Но под всем этим спокойствием и совершенным контролем что-то массивное бурлит и горит, вырывается из темноты, ища глубины его глаз.

— Ты мне доверяешь?

— Да.

Он произносит мое имя благоговейным шепотом, поднимая руку, чтобы нежно убрать прядь волос с моей щеки и заправить ее за ухо.

Я говорю: — Не будь таким странным, любовничек. У меня не было секса с тех пор, как Duran Duran возглавляли хит-парады. Давай сделаем это.

Он качает головой, тихо смеясь. — Ты вообще уже существовала в 1980—х?

— Да.

— Так ты занималась сексом в детстве?

— Нет. Гадость. Пожалуйста, дай мне свой рот сейчас.