Книга Цирковые твари, страница 107 – Эйден Пирс

Астрид выглядела так же, как и в последний раз, когда я видел ее двадцать лет назад. Она была красива, всегда. Но каждый раз, когда я смотрел на нее, по коже пробегал холодок, наполняя мое тело льдом.

Она холодная, бессердечная сука.

К тому же несносная, раз так упорно преследует меня.

Мегера не очень-то походила на свою мать. Астрид была высокой и стройной, а Мэг — невысокой, с мягкими, аппетитными изгибами. Волосы Астрид были сумрачного фиолетового оттенка, глаза — как у всех суккубов, радужная оболочка которых соответствовала цвету волос. Кроме того, Астрид всегда казалась загорелой, в то время как ее дочь была почти такой же бледной, как Синклер.

Единственным изменением во внешности Астрид было то, что в последний раз, когда я ее видел, она была беременна.

— Мой бог предпочитает общество дворняги, а не меня, так что извините, если в последнее время моя набожность иссякла.

Глаза Демона сузились и опустились на обсидиановый кулон на ее шее.

— И при этом ты носишь кулон Раздора? — Он невесело усмехнулся, глаза его светились тем же золотистым оттенком, что и его татуировки. — Ты все так же сильно привязана к нему, как и раньше.

— Да пошел ты, никчемный перевертыш. Ты просто бродяжка, которую он подобрал, потому что ему было скучно. Я создана для него.

Это была неправда. Она была первой демонессой, сформировавшейся из моей тьмы, но так же было и со многими другими. Она не была создана для моего удовольствия. С течением веков я пришел к выводу, что ее единственная цель — досаждать мне.

— Я же просил тебя никогда сюда не возвращаться.

Она рассмеялась, повернувшись, чтобы осмотреть территорию цирка.

— Это мой цирк, милорд.

Я вздрогнул. Я ненавидел, когда она так меня называла.

— Он был твоим. Но цирк никогда не волновал тебя, не так ли?

Она снова повернулась ко мне, ее идеально сформированные лавандовые брови взлетели вверх.

— Цирк волновал меня, как средство нагнетания страха на низших существ мусорного царства, во имя твоего славного имени. Речь никогда не шла о клоунах и работниках, милорд. Речь шла о том, чтобы вы были сыты.

— И ты стала неаккуратна. Ты начала убивать людей и ставить под угрозу безопасность монстров здесь, на Земле.

Она снова рассмеялась, как будто я рассказал анекдот.

— Я никогда не понимала, почему тебе не похрен на них. Они — тараканы по сравнению с монстрами твоего царства. Все они. Цирк был просто способом стильно нагнать страху.

Ее ухмылка превратилась в самодовольную, когда из дома с привидениями донеслись отдаленные крики.

— Я заметила, что с тех пор, как я покинула «Грешников Сайдшоу», ты мало что изменил. Если не считать убийства всей моей труппы.

— Я хотел начать все с чистого листа. Ты оставила во рту кислый привкус из-за того, что раскрыла мою личность ученикам. Они становятся раздражительными, когда узнают, кто я на самом деле.

Суккуб слегка зашипела, переключив внимание на Демона.

— Этот знает, кто ты.

— Он особенный.

— Видимо, недостаточно особенный, чтобы пометить тебя.

Я сдержал желание отреагировать. Она задела больное место, и она это знала.

— Почему ты вернулась? Ответь на этот гребаный вопрос. Ты знаешь, что я почти так же не терплю повторения, как и ты, Лилит.

Ее рука сомкнулась вокруг кулона, и впервые за сегодняшний день она приняла выражение, от которого у меня не перехватило дыхание.