Книга Тонкости эльфийской генеалогии, страница 15 – Татьяна Патрикова

– О да, – протянул я, – Им всем дружно и на гневотерапии адреналина хватает, – а потом глянул на Рутберга и прямо спросил. – Твой отец строжайше запретил тебе ввязываться в сомнительные мероприятия. Ты поэтому ввязался?

Том отвернулся. Пожевал губу, словно не решаясь признаться, но потом все же сказал:

– Меня бесит его двуличие, – без ярости, спокойно и окончательно. – Будь он на моем месте, первым делом помчался бы на Арену бить морды всем и каждому, просто для поднятия тонуса, но, так как это я, а не он, то просто невыносимо, насколько мой отец…

– Лебезит перед людьми, получившими, в отличие от него, диплом?

– Думай, что говоришь! – мгновенно ощерился Том, – Мой отец никогда бы…

– И все же, дипломированные боевые маги вызывают у него невольный трепет, я прав? – окончательно загнав его в угол, сказал я и понял, что не ошибся.

Том снова отвернулся от нас с Корешелем.

– Да, – с трудом выдавил он из себя. – А еще он всем хвастает, что я у него такой весь из себя умный и поступил сюда учиться. Но я ведь…

– Совсем не такой.

– Нет, я, конечно, не придурок и все такое… – словно не слыша меня, продолжил Том. – Просто…

– Тебе неприятно, когда тебя незаслуженно хвалят, так?

– Да, – тихо сказал парень и опустил глаза в пол, явно пытаясь справится с нахлынувшими на него чувствами. А потом в довершении всего сказал. – Я не паинька, впрочем, как и он сам. Но он считает, что просто обязан вырастить из меня эдакого интеллигента. Да сдалось оно мне все!

Еще один готов. Вот и встало все на свои места. Знаю я таких папочек, как этот Рутберг-старший. Недаром наш Том такой колючий – папочка совсем его достал. Ладно, об этом позже. Сейчас надо было говорить:

– Хорошо, с этим прояснили. Теперь насчет отсутствия у тебя должного профессионализма, – сказал я и указал глазами на Корешеля.

Том тут же надулся.

– Почему я не могу их сам учить?

– Потому что тебе явно не хватает опыта, – припечатал я и посмотрел на полуэльфа. – Но ведь он может быть кем-то вроде помощника, если ему так нравится амплуа учителя?

Вместо ответа Корешель неожиданно протянул:

– А как бы ты меня сократил?

– Э? – растерялся я.

– Ты ведь всем прозвища придумываешь. Так как?

О, понял! Расплывшись в улыбке, я обронил:

– Шмель. Знаю, что, может, и не очень созвучно, зато подходит. Пушистый, юркий, и с жалом…

– В одном месте, – тут же осклабился Том.

– А какая разница, где жало, главное, что жалит метко, – тут же пропел обрадованный полуэльф и обратился к колокольчикам, которые чутко прислушивались к нашему разговору, – В общем, кто не знал: моя диссертация когда-то называлась 'Основы гипотетически возможных воздушных боев на драконах'. Кроме всего прочего, я спроектировал два вида седел: одно на виверну, другое на дракона. И, хоть в ту пору казалось просто невероятным, что кто-то из драконов рискнул бы пустить себе на спину, ну, скажем, рыцаря, все-таки я защищался именно по этой тематике. Поэтому доподлинно знаю, что такому дракону, как ты, Гарилика, можно, а что не рекомендуется, – он сделал паузу, давая ребятам осмыслить все сказанное, и весело поинтересовался. – Так что там с моей профпригодностью?

– Сгодится! – неожиданно объявил за всех Улька, широко улыбнулся, подошел к полуэльфу и протянул руку.

Шмель тут же крепко её пожал.

– Эй! – разнесся под потолком возглас нашего золотого дракончика, – С чего ты взял, что я позволю тебе меня оседлать? – конечно же, она спрашивала это у Ульки.

И дальше был просто смех. Потому что наш рыцарь – плечистый и крупный парень, обернулся к ней с таким виноватым выражением на мордочке, что даже традиционно сдержанная Иля прыснула в кулак, не говоря уже про откровенно развеселившихся Алом, Каре и Фа.

– Ладно, – пробурчала Гарри, которая, конечно же, тоже не осталась равнодушной к такой выразительной мимике Ульки. – Может быть, когда-нибудь.

– Отлично! – вместо рыцаря просиял Шмель и со всей дури хлопнул меня по плечу.

Я воздухом поперхнулся и вытаращил на него глаза. А радостный полуэльф объявил:

– Знал бы, что ты тут такую авантюру проворачиваешь, уже давно бы к вам напросился. Но ничего, сегодняшние две пары потренируемся, а после занятий продолжим.

– Мы не можем после занятий, – к нам подошла Иля, облаченная в уже знакомый мне обтягивающий, как вторая кожа, костюм.

– Почему? – искренне огорчился полуэльф, убирая руку с моего плеча.

– У нас тренировка.

– Какая еще тренировка?

– По футболу, – вмешался подоспевший вовремя Алый и посмотрел на меня.

– А я-то тут причем? – непроизвольно вырвалось у меня. Кивнув себе за спину на командоров, я сказал. – У вас тренеры есть, вот у них и спрашивайте, будет сегодня что или они уже передумали.

– Так, – раздался громкий возглас Барсика. – Нечего вносить смуту в ряды капитанов!

– Да, Андрей, что-то ты заговорился, – вмешался Мурка и громко объявил, чтобы слышали все. – Тренировка будет. Даже небольшую дружескую игру проведем.

И тут в повисшей после воплей темного тишине раздался приглушенный голос Шмеля:

– Ребят, а футбол – это что?

– О! – протянул на это Том, стоящий к нам с Корешелем ближе остальных, хлопнул учителя по плечу и ласково сказал. – А ты приходи вечером на поле, там и увидишь.

– Я тоже приду, – строго проинформировал нас всех ректор.

– Конечно, господин ректор, – сказала за всех Иля, посмотрела на Карла и добавила. – Думаю, вам действительно стоит увидеть это до родительского дня.

– Вот и прекрасно, – довольно обронил Карл, глянул на меня, потом обвел взглядом всех присутствующих и сказал. – Продолжайте урок, командоры и Андрей со мной.

Пришлось опустить голову и топать к нему. Когда я подошел, Карл первым делом спросил:

– Скажи-ка, мне глаза не врут и твои девочки с земным котом играют?

– Ага, – непроизвольно расплывшись в улыбке, подтвердил я. – Это я Барсику на день рождения Бандита подарил.

– Да? – ректор, который, судя по всему, о наших земных кошках знал не понаслышке, повернулся к светлому командору и полюбопытствовал. – И как тебе Бандит?

– Мне просто замечательно, – осклабившись, выдал Тарэль и тут же добавил. – А вот Мурке не очень.

– Теперь уже нормально, – пробурчал в сторону темный.

На что светлый не преминул сообщить:

– Ага, после того, как ты ему свою собственную комнату на растерзание отдал.

– И где же ты теперь… – начал Карл, но осекся.