Книга Отвергнутая жена. Хозяйка усадьбы дракона, страница 14 – Катрин Алисина

Забава представила это. И девушке стало плохо.

— Все во-о-он! — заорала Забава, не выдерживая.

Девушек как ветром сдуло. Она осталась одна. Глубоко вдохнула, выдохнула. Глянула на себя в зеркало.

Подошла к тяжелой двери и задвинула засов.

Вернулась к зеркалу. Оглядела себя, пытаясь успокоится.

Но чувства, с которыми Забава не знала, что делать, только нарастали. Они достигли предела. И девушка поняла, что сейчас просто сойдет с ума, если не сделает с этим что-то.

Забава ударила рукой по серебряному отражению, выбрасывая все злость, боль и страх. Вкладывая в этот удар все желание сбежать со свадьбы. Исчезнуть отсюда. Из усадьбы. Из ситуации, где она себе не принадлежит.

И неожиданно… рука прошла сквозь серебряную поверхность зеркала, не встретив сопротивления.

По поверхности разошлись круги, будто по реке.

Забава отдернула руку.

Но не успела девушка испугаться заколдованного зеркала, как дверь грохнула. Кто-то попытался открыть ее снаружи. Но натолкнулся на засов.

Поняв, что Забава заперлась, в дверь принялись колотить кулаком.

Забава замерла. В страхе оглянулась на дверь.

Кто это? Ждаха? Агнешка? Служанки? Или Рыжий пришел брать свое?

Снаружи тоже замялись, видимо ожидая, что Забава откроет. Но когда поняли, что девушка не спешит, стук раздался снова. Громче. Напористее. Наконец, по двери разъяренно ударили ногой.

Послышались голоса.

Забава разобрала раздраженный тон Рыжего. И еще чей-то голос. Низкий, бархатный, заставляющий мурашки побежать по телу.

Рыжий решил представить жену князю. Она не успеет даже переодеться. Предстанет в разорванном платье и лишь боги подтвердят, что Забава не опорочена.

Девушка, поняв, что ее ждет, испуганно икнула и шагнула в зеркало, сбегая в неизвестность.

Наша Забава

Торжество было назначено на шесть вечера. В загс я ожидаемо не явилась. Телефон отключила, но представляю с какой яростью набирали номер пепеременно Артур и его отец. И моя сестра. И наши родители.

Не позволила я себе включить его и с началом торжественной части. Когда уже ничего не изменить. Хотя как только гости приедут в ресторан, с мыслью, «хоть поедим задарма», все все равно узнают, куда отвезли все закуски и основные блюда.

Так что засиживаться мне здесь нельзя. Отнимать они ничего не станут, чтобы достоинство хоть не потерять, а вот мне устроят выволочку. Не хочу выслушивать.

Не сейчас.

Я спустилась со ступенек. Обернулась. Из окон на меня смотрели детские личики.

Я отвезла угощения в приют для больных детей.

Рыбные и мясные нарезки, печеную картошку в мундире и пасту с морепродуктами, канапе и салаты. Но главное — пирожные, кексики и огромный торт.

Только жениху из сахара голову оторвала. А фигурку выбросила. Невесту покрутила в руках. Вздохнула. И съела.

Остальное — детям.

Крошки были бледные, слабые, худющие. Но счастливо улыбались. Такой пир для них — чудо. Да какой угодно пир. Да что там сладости, просто поиграть с ними — уже радость надолго.

Помахала деткам. Знаю, что многие из них здесь сильно болеют — я частенько навещала это место став взрослой. Ребенком я не раз попадала сюда из-за увлечения родителей выпивкой. И здешние нянечки в какой-то степени стали мне близкими людьми. Нянечки и детки.

Я помахала им и отправилась дальше. Ресторан уже должен был опустеть. Посетителей сегодня не ждут — зал был забронирован. Но и праздника не будет, все, что было на кухне, я отправила сюда.