Книга Та ещё звезда для миротворца, страница 31 – Сусанна Ткаченко

Я сопроводила слова лёгким поглаживанием руки подруги. Она не отшатнулась – хороший знак.

– Ничего особенного не сделал. Только небольшую прокачку гортани, диафрагмы и памяти, чтобы я самостоятельно могла исполнить песню, – созналась Ван, вздохнув. – Её невозможно спеть целиком одному человеку без специальной подготовки, потому что это набор звуков, вызывающих определённые энергетические колебания, которые открывают дверь в шахту.

Она опять замолчала, а до меня стали доходить смутные воспоминания и мелькать догадки. Иногда Ванесса пропадала на день-два, а возвращалась измождённой. Объясняла тем, что болела, а это, наверное, из-за энергетических затрат. А ещё в первый год переселения акус несколько месяцев разучивал со мной какую-то тарабарщину. Обзывал её песней Светила Либера. Ругался, что все мы никчемные и не способны исполнить шедевр его родной планеты, поэтому отказался от идеи поставить спектакль по легендам Либера. Но ту фразу… вернее, набор звуков разной частоты, громкости и не пойми чего ещё, я помню. Тем более акус иногда просил меня повторить. Говорил: «нет, не то» и отпускал. И вроде другие актрисы на это тоже жаловались. Неужели он и из нас пытался сделать ключи?

– То есть ты единственный ключ и знаешь, где находится сокровищница?

– Да, знаю. И точно знаю, что друзья акуса обо мне знают и будут меня искать, а сестру возьмут заложницей.

– Ладно… ладно, что-нибудь придумаем… – пробормотала я, пытаясь переварить информацию. Но мне всё равно не хватало фактов и требовалось подтверждение. – Ван, а ты не могла бы мне спеть эту песню?

– Да, могу. Только что тебе это даст?

– Я не знаю… Хотя бы пойму, учил ли меня акус ей. И вообще…

Желание моё было подкреплено сильнейшим предчувствием, что услышать весь ключ от начала и до конца мне жизненно необходимо. А ещё, поддавшись наитию, я приняла на кушетке медитативную позу, которую заставлял меня принимать «Карающий зло». Именно после неё я тогда разглядела энергию Платона. Может, и сейчас что-то увижу?

Ванесса встала, прочистила горло, сложила руки на груди и выдала первую протяжную ноту, за ней вторую, третью… Да-да, энергия била в пространство, как будто рисовала ноты на нотном стане, и песню даже явились послушать мои старые знакомые – молчаливые наблюдатели. Две светящиеся тени встали по обе стороны от исполнительницы.

– Стоп! – скомандовала я и вскочила с кушетки. – Где моя сумка? Земная, из прошлого? Ты же её взяла?

– Да, конечно, – растерянно махнула рукой подруга в сторону вещей, которые андроид сгрузил в коридоре.

Я метнулась туда и достала свои сокровища: блокнот и карандаши. Я любила раньше рисовать наброски пейзажей, мимо которых проезжала в электричках. К счастью, музыкой тоже занималась семь лет и слухом от природы обладала идеальным.

– Давай сначала, – попросила я Ванессу, усаживаясь обратно, и теперь уже старалась ничего не упустить.

Мелодия, если её можно так назвать, длилась недолго – секунд пятнадцать. И трёхсекундный отрывок, который разучивал со мной акус, я узнала сразу. Он, наверное, был самым простым и не сопровождался никакими притопами с прихлопами. А вот в остальных были и эти элементы.

Ноты и интервалы с тактами я записывала быстро, а движения Ванессы изображала схематично человечками. Было бы хорошо попросить подругу этот номер повторить на бис, но она даже после одного коротенького исполнения заметно устала. У неё выступила на лбу испарина и задрожали руки. Я усадила Ван на кушетку и сунула ей в руку пирожное. Пусть глюкозу потребляет, а я подумаю.