Книга Ненужная жена. Хозяйка лавки, страница 64 – Алиса Князева

Смех сам собой вырывается из груди. Горький, злой, с нотками восхищения.

— Ублюдочек, значит? — качаю головой, глядя на спящую женщину в моих руках. — Ну конечно. Как же иначе.

Это даже мило. Она назвала лавку в мою честь. Я знаю наверняка, что речь обо мне, потому как она могла иметь ввиду множество мужчин, если бы написала что-то хорошее на этой грёбаной табличке. А вот ублюдок в её жизни всего один. Я.

— Что ж, дорогая, — усмехаюсь, крепче прижимая её к груди. — Ты можешь называть лавку, как угодно. Но такой выходкой ты и сама признаёшь, что всегда будешь моей. Хочешь того или нет.

Разворачиваюсь спиной к вывеске. Пора уходить. Но эта маленькая деталь — греет душу.

Какая всё-таки великолепная ирония.

Сознание возвращается медленно, будто выныривая из тягучего тумана. Первое, что чувствую — шёлк простыней под пальцами. Мягкий, прохладный, явно дорогой. Совсем не похожий на мои хлопковые простыни дома.

Резко открываю глаза и тут же жмурюсь от яркого света, льющегося из высоких стрельчатых окон. Где я? Это точно не моя спальня над лавкой.

Пытаюсь сесть и замираю, ощутив прикосновение тонкой ткани к коже. Опускаю взгляд и чувствую, как краска заливает лицо. На мне полупрозрачная ночная сорочка из какого-то невесомого материала. Она едва прикрывает бёдра, а декольте… Боже мой! Да я в своём мире и то такое не носила!

— Какого чёрта? — шепчу, натягивая одеяло до подбородка.

Последнее, что помню — ссора с Эриданом, вспышка магии и… темнота. Но кто посмел?.. Кто осмелился?..

Скрип двери прерывает поток возмущённых мыслей. В комнату входит Эридан, неся поднос с чем-то, похожим на завтрак. Как ни в чём ни бывало, словно это в порядке вещей!

— Ты очнулась, — произносит он будничным тоном. — Как самочувствие?

— Ты похитил меня! — мой голос срывается на визг. — Притащил неизвестно куда! А теперь спрашиваешь о самочувствии⁈

Он невозмутимо ставит поднос на прикроватный столик:

— Тебе нужно поесть. Ты потратила много сил.

— К демонам еду! — взрываюсь я, всё ещё прижимая одеяло к груди. — Немедленно верни меня домой! И кто… — я задыхаюсь от возмущения, — кто посмел меня переодеть⁈

Его взгляд скользит по одеялу, под которым угадываются очертания злополучной сорочки, и уголки губ чуть приподнимаются:

— Служанка, разумеется. Я бы не стал…

— О, как благородно! — перебиваю его, чувствуя, как щёки пылают от смущения и злости. — Значит, позволил какой-то незнакомой женщине раздевать меня⁈

— Элиза…

— И это… это… — трясу краем одеяла, — что за непристойный наряд⁈ Я не какая-нибудь…

— Ночная сорочка из юрианского шёлка, — спокойно поясняет он. — Очень дорогая, между прочим.

— Да хоть из драконьей чешуи! — я готова метать молнии. — Я не собираюсь носить это… это безобразие! И вообще, какое ты имеешь право…

— Право мужа, — его голос становится жёстче. — Хватит истерики. Поешь и отдохни. Нам предстоит серьёзный разговор.

— Бывшего мужа! — кричу ему вслед, когда он направляется к двери. — Слышишь? Бывшего!

Дверь закрывается с тихим щелчком. Я падаю обратно на подушки, чувствуя, как дрожат руки от бессильной ярости.

Что он задумал? Куда притащил меня? И как, демоны его побери, я выберусь отсюда?

Взгляд падает на поднос с завтраком. Горячий чай, свежая выпечка, фрукты… Желудок предательски урчит.