Книга Прирученная воинами, страница 44 – Грейс Гудвин

Я должен был беспокоиться о своей команде, разведывательных миссиях, боевой стратегии, но вместо этого сидел в темноте, как дурак, и любовался Амандой. Я считал ее вдохи и выдохи, подавляя в себе желание разбудить ее и снова взять, медленно. Я представлял, как буду целовать ее губы, гладить ее кожу, изучать каждый изгиб и впадину, находить чувствительные места и заставлять ее таять, или задыхаться, или кончать. Мне нужно было знать, есть ли у моих партнеров то, что им нужно, чтобы быть довольными и счастливыми. Я хотел знать, смогу ли дать им то, чего они хотят. Я должен был дать им то, чего они хотят.

И я никогда ничего так не хотел. Раньше все было просто. Я воевал с киборгами Улья. Я трахался ради удовольствия. Я сражался вместе с моими воинами, чтобы успокоить свою ярость и утолить гнев, который охватывал меня каждый раз, когда я говорил с отцом или видел, как еще один воин погибает в бою. И все эти чувства отступали, когда я был в Аманде, когда я заставлял ее кончать и наполнял ее своим семенем.

При виде моих партнеров внутри проснулось и зашевелилось что-то грубое и ненасытное, и я боялся, что теперь ничто не сможет успокоить меня.

Я чувствовал себя чужаком в собственной шкуре, незнакомцем, чьи мысли и желания не узнавал и не мог контролировать.

Такие размышления в темноте были далеко не из приятных, поэтому я встал и тихо отправился в установку ГМ, чтобы почиститься. Когда на плечах оказалась свежая форма, я ощутил привычное бремя командования и чувство ответственности, которое всегда успокаивало меня, как ничто иное. Это было совсем не так, как с моей партнершей. Это было знакомо и нормально. Удобно.

Через пять минут я уже был на командном мостике, и в голове не осталось ни следа от тоски, нужды, желания и растерянности. Я изучал отчеты разведки, обсуждал предстоящие битвы с лучшими капитанами. Они заметили ошейник, но благоразумно промолчали об этом. Мы все знали, что есть более важные вопросы, чем моя невеста.

Улей наступал. Улей хотел преобразовать еще больше тел, получить больше сырья для своих Центров интеграции. Он был ненасытен. Он пожирал все живое, и только так он продолжал свое существование. И моя боевая группа была на линии фронта, так близко к центральному командованию Улья, что нам приходилось сражаться намного чаще, чем другим секторам.

Раньше эта мысль всегда наполняла меня чувством собственной важности. Мы находились в одном из самых старых и опасных секторов фронта. Об этом позаботился мой отец – выше его ожиданий в отношении меня была только гордость воинами клана Закар. Боевая группа Закар никогда не отступает. Наш клан сражался здесь уже сотни лет.

– Командир, вам вызов, – окликнула меня офицер службы связи со своей позиции у панели коммуникаций.

– Мой отец?

– Да, сэр.

Отлично. Только этого сейчас не хватало.

– Перенаправь его в Ядро.

Я называл Ядром конференц-зал стандартного размера, который был на каждом корабле. Это частное пространство было предназначено для встреч с высшими должностными лицами, обсуждений стратегии или дел судна. Именно там я встречался с капитанами, давал указания воинам и строил планы сражений.

Я покинул командную палубу и пошел в зал заседаний. Дверь закрылась позади меня, и через несколько секунд на экране у дальней стены появилось темно-оранжевое лицо отца. У меня были его глаза, но остальные черты, в том числе золотой оттенок кожи, я унаследовал от матери. Его окраска говорила о том, что он происходит из древнего рода, и ему никогда не нравилось то, что моя кожа светлее его.