Книга Сдаваться киборгам, страница 34 – Грейс Гудвин

Она не подвергнется осмотру доктора. Рэйчел была права. Ее фертильность была несущественной. Подвергнуть ее обследованию, я чувствовал, было унизительным для нее, неприемлемым. Как я и сказал доктору, Ристон и я будем единственными, кто что-то засунет в ее киску. Наши члены, наши пальцы, наши игрушки.

Ее дыхание ускорилось и ее взгляд перенесся на меня, затем снова обратно и я понял, что она могла чувствовать мое желание. Мою похоть. Да, ошейники работали очень даже хорошо.

Но я не был животным. Я никогда не ощущал такого сильного желания, но нужды моей пары стояли на первом месте. Я буду ждать столько, сколько ей понадобится. Последнее, что я хотел это надавить на нее слишком сильно и отпугнуть ее.

До тех пор пока она официально не примет меня как свою совпавшую пару и не позволит Ристону и мне взять ее на церемонии утверждения, она может от нас уйти. Она могла выбрать другого.

Эта мысль ударила меня, словно топор, воткнувшийся между лопаток, и я осознал, что не выживу, потеряв ее. Я мог жить без надежды остаток моих дней. Но иметь ее здесь, мою совпавшую пару, единственную женщину во вселенной, которая была моей, и потерять ее? Сделать ее несчастной? Толкнуть ее в руки другого воина и его второго?

Я лучше умру.

Мой член должен оставаться спокойным на месте, пока она не будет готова позабавиться. Сейчас, мы должны поговорить с ней и развеять ее опасения. Я был намерен завоевать ее доверие и любовь. Я надеялся, без причины, что она могла однажды заглянуть в наше прошлое с заражением от Улья и прийти к заботе о нас.

И где был Ристон с ее долбаной одеждой? С каждым шагом, который она делала, покрывало тянулось по полу, играя в детскую игру «Ку-ку» с ее голой кожей спины и плеча.

Если бы она опустила руки по бокам, ткань упала бы, и она предстала передо мной восхитительно обнаженной.

Я остался возле двери, боясь испытывать мое терпение не прикасаться к ней, последовав в гостиную. Ристон придет, даст ей халат прикрыться, и мы отправим ее в спальню переодеться.

Нежная и теплая и такая обнаженная под этим покрывалом, она была слишком опасным искушением.

Рэйчел прошлась по комнате, притрагиваясь ко всему. Она подняла подушки с дивана и понюхала их. Так странно.

«Я надеюсь апартаменты приемлемы. Теперь это твой дом. Если ты хочешь что-либо тут изменить, только попроси».

Ее улыбка была любопытным соединением нервозности и покорности, такими являлись и эмоции, бомбящие меня через ошейник.

«Меня устраивает. На данный момент, − она бросила подушку обратно на диван и прошлась взглядом по всей комнате, − она ничем не пахнет».

Я сделал шаг вперед, внимательно изучая ее. «Я не понимаю. Это неприемлемо?»

«Нет. Я не это имела ввиду», − она медленно подошла ко мне, сокращая расстояние между нами и я забыл как дышать. Она была такой маленькой и все же держала меня за яйца. Ноющие, посиневшие. «Дом должен пахнуть чем-нибудь, понимаешь? Например, печеньем из духовки. Или кондиционером для белья из сушилки. Возможно куриным супом с лапшой на плите или ароматизированной свечой, горящей на кухне», − она остановилась, когда оказалась на расстоянии вытянутой руки от меня и подняла глаза, посмотрев в мои. «Но он не пахнет ничем подобным. Это как образец дома, построенный подрядчиками, которые пытаются продать тебе дом. Он хороший, но никто на самом деле там не живет».