Книга Режим черной магии, страница 108 – Ким Харрисон

С каких это пор Ала заботят Айви и Дженкс? Бис замотал головой, но я — даже если оставить испуг от вида голого здоровенного Ала — хотела, чтобы он отсюда смылся и я услышала о линии, которую сделала. Не может быть.

— Бис, давай отсюда, — сказала я, разматывая с себя его хвост. — Если я не вернусь к рассвету, пусть меня Айви вызовет домой.

Ал хмыкнул — рябь в чашке выдала его удивление. Он явно забыл об этом. Конечно, он может вызвать меня обратно. Моим именем он владел полгода.

Бис посмотрел на меня большими, грустными, красными глазами.

— Прости, — сказал он в надцатый раз, кивнул Алу и исчез с легким хлопком воздуха.

Ал вздохнул, потер снова пальцами переносицу. Я подумала, что это игра с целью усыпить мою бдительность, но не далее как пять минут назад он прижимал меня к стулу, и я на это не купилась.

— Знаешь, ты везучая, — сказал он, а я отпила кофе — и тут же сплюнула. Жуткая дрянь — вкус жженого янтаря был невероятно едким.

— Ага, блин. Как кроличья лапка на огне, — ответила я сухо, ставя чашку на стол.

Он посмотрел на чашку, потом на меня.

— Мало кто из демонов мог бы выжить, вывалившись из линии необученным.

— Правда? — У меня заурчало в животе, но я не собиралась пить этот, с позволения сказать, кофе. — Кто, например?

Только не говори, что это Тритон…

Его глаза казались в тусклом свете почти нормальными. Он смотрел в никуда, и в белой сорочке с кружевами у манжет и воротника казался английским лордом после хлопотливого дня.

— Среди существующих — лишь небольшая горстка.

Вот как? Пирс говорил, что демоны выбрались обратно в реальность после того, как выбросили из потока времени эльфов, непреднамеренно процарапав лей-линии и стабилизировав безвременье. Это значит, что и Ал там был. А горгульи, которые научили их, как это сделать, истреблены или обращены в рабство. Очень мило.

— Я не демон, — заявила я. — И не буду использовать Биса как фамилиара. Так нельзя!

Держа в пальцах непочатую чашку, Ал ответил:

— Рэйчел, была бы ты терпеливой и слушала меня, не пришлось бы тебе повторять ошибки, которые делали мы все.

Блин, он совсем как мой отец заговорил. Еще один такой, которого я чем дольше знаю, тем меньше знаю. Откинувшись па спинку, я положила ногу на ногу.

— Какую линию ты создал?

Ал прищурился. Минуту он просто смотрел, потом поставил чашку и встал, шурша костюмом.

Хорошо, не говори мне.

— Требл тебя недолюбливает, — подтолкнула я его. — Ты ей доверяешь?

На самом деле я хотела знать, вдруг его настоящий облик — то черномордое уродство.

— Абсолютно.

Ал развернул покрытую тканью корзину и достал полбатона хлеба. Я фыркнула, заработав суровый взгляд, а потом спросила:

— Как это Бис будет меня учить? Он хороший мальчик и вообще, но не проще ли, чтобы Требл сама меня научила?

Он тянул время, стараясь подольше оставить меня в невежестве, и я этого допускать не собиралась.

— Требл? — Ал аккуратно нарезал батон на совершенно одинаковые ломти, один за другим. — Она не может проникнуть сквозь твою ауру, как Бис.

— А Бис сквозь твою проникает. В чем разница? — спросила я почти прокурорским тоном.

— Бис молод. — Ал повернулся, держа в руке шесть ломтей. — Он так и будет проникать через любой круг, пока не привяжет себя к какой-нибудь ауре. Кажется, он тебе симпатизирует, но все равно будь повнимательней, а то он ускользнет от тебя к Пирсу. А тогда тебе придется красть из базилики другого младенца и ждать лет пятьдесят, пока тебя научат прыгать по линиям.

— Стоп-стоп-стоп! Что значит — «привяжет»? Это вообще о чем? — встревожилась я. Горгульи и колдуны — как пикси и эльфы? — Бис — не моя горгулья, — возразила я, и Ал засмеялся почти про себя, насаживая ломти на соединенные вилки.

— Я тоже не был без ума от Требл, — ответил Ал. — И сейчас не так чтобы. Но если горгулья к тебе привязывается, тебя уже особо никто не спрашивает. Это, понимаешь, в них заложено. По проекту встроено.

Они созданы. Демоны создали горгулий, создали их способность слышать линии и необходимость привязываться, чтобы они не сбежали и не научили своему искусству бедных колдунов и эльфов. Не удивительно, что свободные горгульи висят на церквях. Ох, нехорошо это. Мы с Бисом еще поговорим.

— И на этом все, — заявил Ал, голосом ставя точку. Он поставил шесть кусков хлеба на длинных вилках над огнем. — Я верю, что ты не помогала Пирсу, Рэйчел Мариана Морган. Расскажи мне свои планы: как ты собираешься добиться, чтобы ковен от тебя отстал, а Николас Спарагмос оказался у меня на кухне?

Разговор о горгульях был явочным порядком окончен, но я хотя бы теперь знала, что он мне верит. Вздох облегчения прозвучал громко, но напряжение тут же вернулось.

— Я не вписывала Ника в нашу сделку… — начала я, но осеклась, когда он повернулся с вот таким вот ножом в руке.

— Рэйчел, мы это уже проговорили. Я так зарабатываю себе на жизнь. — С ножа падали крошки белого сыра. — И найди способ как-то примирить с этим свои заоблачные нереалистичные идеалы.

— Но это ж на меня повесят! — воскликнула я с досадой.

Я знала, что Вивьен мне предложит выручить Брук — или попытается это сделать и попадется сама. И это тоже повесят на меня.

— Так оставайся со мной. — Он нарезал еще сыру, стоя широкой спиной ко мне. Без особого усилия я могла себе представить блестящие крылья. — Я тронут, что ты явилась меня спасать. И без ничего, только с противоболевым амулетом. То ли ты воистину себя переоцениваешь, то ли воистину глупа.

— Я тебя не спасала, — быстро возразила я.

Вспыхнул огонь. Ал вытер пальцы о белое полотенце — небрежный и совершенно не в его стиле жест. Сыра хватило бы на двоих, и я поглядывала на него голодными глазами.

— С моей точки зрения, ты именно это и делала, — сказал он. — Века и века прошли с тех пор, как я с кем-нибудь вот так работал. Совсем забыл. А это потрясающе добавляет интереса — не знать, что может случиться дальше.

Я выпустила задержанное дыхание, нахмурилась.

— Ну, ладно. Может быть, и спасала, — признала я, — но только потому, что мне нужно, чтобы ты нашел Ника, и срочно. Можешь дать мне локаторное проклятие?

Черт, рискованно. Обратиться к Алу за помощью — просто, как желание. И так же потом жутким геморроем расплатишься.

Ал проверил тост на ощупь, двумя пальцами.

— Спешим, спешим, спешим… а тебе уже совсем не надо торопиться. Поделись со мной своими мыслями, пока есть будем. На чашечку кофе всегда найдется время.

Я скривилась, глядя на свою чашку, а он положил вилку обратно в огонь — степень поджаристости его явно не устраивала. Я ничего не сказала, и наконец он поднялся, встал так, чтобы греться от пламени.