Книга Попал! В хорошие руки. Лазейка-портал, страница 58 – Мартиша Риш

— Ваши духи изумляют смелостью аромата.

— Я не пользуюсь духами, почти.

— Вы лжете, — жадное трепетание ноздрей, еще одно прикосновение, гораздо более жаркое. Я силой забрала свою руку, почти выдернула ее из ладони Оскара. Это заметила горничная, вздрогнула.

Кажется, будто ей совсем не безразличен хозяин. И я… ревную? Что за глупость.

— Моя супруга очень стеснительна, — извинился за мою выходку Оскар, все такой же мягкий, предупредительный, — И все же, что за духи?

— Я бы хотела поговорить с Анджелом. Мне кажется, гувернер к нему слишком строг.

Я побоялась остаться стоять рядом с мужем, прошла по коридору чуть дальше — еще не жена, но уже, как будто, добыча. Горничная пригласила Дальона в сторону другого коридора, ведущего в кухню, судя по запахам. Оскар смотрит на меня испытующе, теперь-то ему никто не сможет помешать.

— Не стоит меня бояться. Я не убийца.

— Молва и легенды говорят иначе.

— Все врут. Здесь, в этом мире, мало кто видел белую ведьму. Легенды говорят, будто они исчезли тысячи лет назад, ушли в страну вечного снега и звезд, где мир чист и нет в нем ни одной тени, ни единая капля скверны не омрачила его. Могу ли я теперь в это верить? — красавец приподнял обе брови.

— Каждая легенда несет в себе хоть немного правды.

— Быть может, и так. В своем доме брать кровь — верная смерть для вампира и всего его клана, включая вас. Я не рискну ни Анджелом, ни вашей красотой. Розу, что имела смелость расцвести, обидно губить понапрасну.

Вампир

Запах жены тревожит меня, вгрызается в самое сердце когтями, будоражит то, что и стучать-то не смеет от неутоленного голода. Сегодня оно смешивается с чем-то еще, куда более странным. Нет, мне совсем не хотелось бы вонзить клыки в шею Светланы. Это может дорого обойтись. Да и жена нужна совсем для другого, жажду я имею полное право утолить на стороне. И все же волны аромата, который она источает, то и дело доносятся до моих ноздрей.

Обоняние обострилось, хочется понять, что такого в запахе этой женщины. Ничего необычного в нем вроде бы нет, и все же он цепляет меня то одной, то другой не совсем ясной нотой. Я уже смог различить и отбросить в сторону искусственный запах женских духов, он почти не мешает вникнуть в запах ее белого тела. И от этого в моих собственных жилах вскипает то, во что превратилась моя кровь — ярость, безумие, обостренное чувство потери, мечта об охоте, быть может, страсть. Все оттенки глупости. Нет, никогда я не рискну завладеть этой женщиной, это может обойтись слишком дорого. Или все же рискнуть?

— Это еще что такое?

Леденящий душу голос жены мигом меня отрезвил. Я увидел и библиотечный зал, и Анджела, и гувернера, который навис над учебным столом. Увидел и сморщился. Учитель опять зажал в пальцах линейку, а у сына розовая полоса на руке.

— Выйдите вон, если не можете сдержаться! Мне лучше известно, как воспитывать наследников знатных родов. Господин Оскар, это просто невыносимо. Почему ваша супруга считает, что у нее есть хоть какое-то право вмешиваться в воспитание юноши?

— Я полагаю, дорогая, воспитание — это есть не только баловство, порой приходится прибегать к строгости.

Я вздохнул, будучи не в силах прямо признать очевидную правоту гувернера, всех так учили, всех детей бьют по пальцам, чтобы они правильно держали перо, не сачковали и учились как следует.