Книга Мне его подарили! Дом-портал 2, страница 22 – Мартиша Риш

Гномы потупились, и тут грянул гром. Показалось, что на дом налетела настоящая буря. Гонз сорвался со своего места, бросился к двери.

— Простите, эльтем.

— Жужичка, мы тебя в одеяльца завернем. Эльтем, не станем утомлять вас собой! — Грык засеменил следом за братом.

Я улыбнулся, когда понял, что эльтем в свой дом пригласила всего-навсего мастеровых. Сразу стало спокойнее на душе и как будто глыба отлегла от моего сердца. Я ловлю на себе лукавые взгляды темной эльфийки, она так просто ведет себя за столом, с явным наслаждением ест простую гномью похлебку, отламывает куски грубого хлеба. Я смотрю на эту женщину и никак не могу наглядеться. Знать бы, сколько других мужчин могут сейчас заявить на нее свое право? Или я один?

Ревность туманит рассудок, и это так странно. Неужели я испытываю к своей хозяйке нечто большее, чем благодарность? Неужели смею надеяться на толику ответного чувства с ее стороны. Я теперь невольник, отреченный от своего рода, человек, даже не светлый эльф. Быть может, красив, но не слишком. Это на эльфов нельзя наглядеться, на их сказочную красоту. Или на истинную красоту Диинаэ. Ее обаяние пленит хуже сетей, я и вкуса еды не ощущаю, бледнею, краснею, отвожу в сторону взгляд... словно юнец. Нет, скорей уж мотылек, который летит на огонь, точно зная, что тот обжигает и от его крыльев вскоре останется только пыль. Сердце и то погибнет в огне. Все, что останется мотыльку — секундное счастье. Огонек светильника погубит еще многих, но один миг он будет светить только для этого мотылька.

Нет хуже судьбы, чем та, которую навязали некоторым мужчинам эльтем. Если дроу понимает, что связь могла бы принести ей долгожданное бремя, любовника берегут. Родится девочка — ничто и никто не посмеет навредить отцу юной эльтем. Он поселится в личных покоях, сможет заботиться о своем ребёнке... И будет видеть всех тех других, с кем станет делить ложе его любимая женщина.

Нет, лучше уж познать страсть дроу и погибнуть, чем так. Гномы бледны, бедолаги, они и не догадывались, в чей дом их заманила шутница-судьба. Мечтают спать на пороге дома. Я удивлен, что эльтем выделила обоим гаремные комнаты на эту ночь. Может, она хотела вынудить меня ревновать? Выудить из меня слова признания ее власти не только над моим телом, но и над сердцем? Не знаю.

За окном раскатился удар грома, гномы вспомнили о своей драгоценной, а я о камнезубе. Это удар его крыльев пронзил вечерний воздух. И как же мне не хочется теперь выходить во двор! Ясно, что от любимицы гномов ни черта не осталось. Эльтем, похоже, тоже не понимает, что именно произошло, идет к двери как ни в чем ни бывало, улыбается. Я хочу заслонить ее от вида чужого горя, понимаю, что это глупо. Кто знает, какие битвы видела эльтем за свою жизнь, скольких она погубила? И все равно заступаю ей путь. Диинаэ на меня налетела, скользнула ладошкой по моей обнаженной груди. Чуть задержала пальцы на животе, остро-прохладные, тонкие, увенчанные крохотными ноготками. Меня бросило в жар, хочется продлить мгновение, дать ей задержать руку чуть дольше, показать, что я по доброй воле своей, по своему желанию готов разделить с нею грядущую ночь, чем бы она ни закончилась для меня самого. Щеки женщины чуть розовеют, я позволил взять в свою руку ее запястье.