Книга Похищение феи. Ночной и недоброй!, страница 119 – Мартиша Риш

— Что?

— Будьте моей женой, Наденька. На веки вечные.

— Я? — к такому меня жизнь не готовила. Да, он безусловно богат. Хорош собой. Но? Но что? Не знаю. Просто не могу решиться. Так и стою, замерев посреди улицы с открытым от удивления ртом.

Людовик

Машина, стражи, взирающие надменно на девушку, которую зажали в кольцо. Мужчина, держащий ее за руку, холеный и наглый! Как он посмел коснуться той, что я взял в свой дом? Но ведь только в дом. Не имею права на ревность. У леди Надежды может быть брат. Или же родственник, вернувшийся после долгой отлучки.

Здесь на Земле не принято проявлять свойств мужской сути. Нельзя вступать в драки, недопустимо браться за нож или меч, нельзя! Тысячу раз нельзя выказывать собственнические чувство! Так говорил Эмиль, и он был наверняка прав! Да и кто мне леди Надежда? Никто. Всего-навсего гувернантка моего сына. Она и стоит-то в двух шагах от крыльца дома. Не покинула особняк, не улизнула на свидание, просто вышла на встречу к знакомому. Я должен смириться с этим обычаем. Чуткие ноздри уловили знакомый запах. Нет, не родственник. Это тот парень, что ещё утром подвозил гувернантку на своем экипаже. Ярость застит глаза, острее становится нюх, вскипает внутри холодная магия зверя. Мир вокруг стремительно теряет краски, прохожие, все те, кто незначим, превращаются в тени, домов как будто бы нет. Так бывало со мной перед боем. Время и то стало иным, замедлилось, потекло не бурным потоком, а вязкой ртутью. Только несколько фигур значимы сейчас для меня. Леди Надежда и ее знакомец. Взлетела протестующе в воздух тонкая девичья рука. Мое сердце будто бы взорвалось. Дракона никогда не обманешь! Тонкая, еле видимая линия прекрасного эдельвейса ещё не напиталась силой. Истинная любовь, она стоит всего в сотне шагов от меня. И она ещё ничего не знает. Не чувствует нашей с ней связи, позволяет другому касаться себя. Хрупкая, белокожая, тонкая фея, чьи крылья только теперь чуточку проявились, отблески света луны показывают их силуэт. Захлебываюсь ревностью и восторгом. Спина девушки напряжена, ей страшно. Определенно, ей страшно. Вон как дрожат ресницы, как заходила ходуном небольшая грудь под тоненьким платьем, как сжались к кулачок крохотные пальчики. Такие тонкие, будто это и вовсе кукла. Мир окончательно потерял всякую значимость для меня. Растворился чернильными пятнами в вязком мареве полупрозрачной ночи.

Есть только эта девушка и тот, что посмел к ней прикоснуться.

Широкими шагами стремлюсь к ним двоим. Дорогу мне посмел заступить один из стражей. Смел его рукой, словно букашку, и даже не заметил. Наглец. Забыли люди на Земле, какими бывают драконы!

— Людовик? — лицо Нади прекрасно и робко. Удивлена, не ждала, что я приду и спасу ее от назойливого ухажёра. Может, он вовсе собирался забрать ее у меня, похитить. Убью! Утрамбую своими же сапогами в мостовую! Превращу в барельеф на стене!

— Что вы себе позволяете? — грудью мужчина пытается закрыть от меня мою Надю.

— Вон! — чудом удержался, чтоб не убить. И то только потому, что не захотел марать его мерзкой кровью ее платья.

— В сторону! — кричат какие-то люди, наверное, его стражи. Заботятся о хозяине. Человечки. Смешные. Меня в этом городе скоро не будет, да и вообще на Земле. Значит, о приличиях можно просто не вспоминать. Захочу — убью всех.