Книга Похищение феи. Ночной и недоброй!, страница 37 – Мартиша Риш

— Если он ничего серьезного не сотворил, то обязательно. Ты случайно не знаешь, где его паспорт? Он у него?

— Отец хранит все бумаги у себя в сейфе.

— Жаль. Ну да ладно. Накорми кота, не забудь. И поставь ему воду, если найдешь, во что ее налить. Никуда не уходи. Я обязательно вернусь через несколько часов самое большее. В розетки ничего не суй. Если будет страшно, сядь у окна и смотри на прохожих.

— Я ничего не боюсь.

— Вот и отлично, — захлопнула я дверь и почти сразу остановила машину. Даже такси заказывать не пришлось.

— Уф. До отделения полиции не подбросите? Триста рублей хватит? У меня больше нет.

— Подброшу.

Немногословный таксист. Вид усталого города за окном. Дома выстроились в ряд вдоль канала, словно усталые красотки перед зеркалом. Одни наклонились чуть вперёд, разглядывают в темной воде отражение фасадов, сияющих окон. Другие, напротив, откинулись чуть назад, слишком уверенные в своем непревзойденном величии. Ни один дом не стоит ровно, коварные болотные воды точат фундаменты особняков, раскачивают почву, прорезают асфальт в одних и тех же местах паутиной трещин, разрывают старинные, доставшиеся городу ещё со времён шведских гатей, ложбинки, копят в них воду. Сизая дымка тумана укутывает чугунное ограждение канала, делает его ещё более призрачным, ненастоящим. Ярко подсвечены дворцы, парадные, холеные, ухоженные, настолько нереальные в своем величии, что кажутся миражом, тем, чего коснуться нельзя, сколько ни пытайся. Мерное движение машины убаюкивает, то и дело я пытаюсь провалиться в дурман сна, выпасть из мутной реальности. День, ночь, вечер, утро — все смешалось. Трудно понять какой сейчас час, ещё только вечер, или уже наступила ночь. Все погрузилось в неясную дымку, растворилось и потеряло четкие очертания. Есть только намеки, какие оставляет акварель на холсте. Узнаваемые образы, разноцветные пятна, перетекающие одно в другое. Воспоминания этого сумасшедшего дня одно за другим встают перед глазами, не дают забыться, расслабиться по-настоящему. Туфли спадают с усталых ног, таксист хмурится, нервно дергает рычаг переключения скоростей.

— Снижаемся? — бурчу ему сквозь дрёму.

— Уже сели.

— Как? — окончательно прихожу в себя я и обнаруживаю улыбчивого парня.

— Вон там участок. Идите.

— А деньги?

— Со стюардесс не беру. Удачи вам, девушка, все наладится. Напился, козел, и подрался?

— Кто?

— Парень ваш?

— Людовик? А черт его знает. Спасибо, — выбралась я наружу, путаясь в туфлях. Скорей бы домой. Интересно, воспитанника придется укладывать спать? Может, и мне место в особняке найдется на эту ночь.

Надежда

Дежурный хмур и совсем неприветлив. Тяжёлая у него работёнка, попробуй, вот так постой, отвечая на массу большей частью грубых вопросов.

— Добрый вечер, — улыбнулась я как можно приветливей.

— Ещё, кажется, день, — устало посмотрел на часы мужчина, — впрочем, вы правы, действительно вечер. Заявление решили подать? Кража, грабеж?

— Нет, ну что вы. Мне бы забрать…

— Если это вещественное доказательство, то так просто не получиться, к сожалению.

— Я не знаю. Мне позвонил один из ваших сотрудников.

— Точно из наших? Как зовут, какой чин?

— Я не расслышала. Только номер отделения и адреса разобрала. Мне бы забрать Людовика. Крупный такой.

— Пёс? Кот? Заявление о пропаже подавали?