Книга Похищение феи. Ночной и недоброй!, страница 4 – Мартиша Риш

Главное, думать о приятном. Например, представить, что у Марии Федоровны отросли спаниэльи уши. Ей пойдет. Из-под платочка они будут выглядывать с особым кокетством. Эх, была не была. Отобьюсь. Распахнула дверь, похожую, скорее, на дверь шкафа, чем на межкомнатную. Впрочем, в этой квартире все является совсем не тем, чем кажется поначалу.

— Мария Федоровна! Как я рада вас видеть! Как здоровье? А я думаю, кто там стучит?

— Я не стучала! Это удел неупокоенных душ, чтоб им обходить твой дом тринадцатой дорогой по следам копыт самого Диавола! — она так и сказала с неповторимым акцентом купца века девятнадцатого приблизительно.

— Это вам! — достала я из-за спины пузатый бочонок эксклюзивного меда. Контрабанда, она такая увесистая бывает.

— Мне? — старуха шагнула, зашелестели неуклюже нижние юбки. Смешное у нее платье, все в крупный белый горох, в этот раз на красном фоне.

— Этот бочонок целиком ваш. Думаю, на месяц его хватит? — с надеждой спросила я. Все-таки в полночь я искренне люблю спать. Я, вообще, серийный засыпальник в это время суток, подушкофил, не побоюсь сказать. Может быть, даже одеяломан.

— Мне? Весь? Целиком? И мед и бочечка?

— Вам! — решительно кивнула я головой, — И крышечка тоже! Дубовая! И заклепки. Все. Может, на два месяца растянете? Нет? Ну ничего. В Перу пчел много. Я через месяц опять туда полечу.

Старуха дернулась обеими руками, шатнулась сильнее, ухватилась за сердце, в глазах ее затрепетал шальной огонек. Мне пришлось подхватить под локоть соседку, чтоб не упала и чуть потянуть на себя. Благо, одного шага хватило, чтоб Мария Федоровна удержала равновесие и даже вцепилась в дубовую кадку своим маникюром.

— Спасибо, хозяйка, — засияла старушка. Все же приятно иногда делать добро.

— Да, не за что.

— Как же ж. Ты бы мне пожелала ещё чего, а? Ну так, чтоб побольше? Чтоб мне к тебе в этом месяце не заходить, — ещё одна причуда. Но мне вроде бы и не жалко. Подумаешь, несколько слов.

— Счастья вам. Денег побольше. Здоровья. Любви. Безмятежных свиданий.

— Спасибо тебе, фея ночная.

— А почему вы меня так всегда называете?

— Ну а как тебя ещё назвать-то? Кто ты есть, тем и кличу!

— Вообще-то я стюардесса.

— Хто? — у соседки пальцы сильнее сжались на пузатых боках подарка. Хоть бы не лопнул, все же дубовый.

— В небе летаю!

— Придумает, тоже. Ты ещё скажи, что ты человечка!

— Ну, да, — откровенно смутилась я напору.

— А я тогда, по-твоему, кто? Тоже человек?

— Наверное? — почему то окончательно смутилась я, — Соседка моя. Мария по отчеству Федоровна, — глаза соседки округлились до размера двух чайных блюдец.

— Придумала тоже. Или ты вправду? — я робко кивнула. Этот странный разговор посреди ночи в полусвете усталого ночного солнца, мажущего окно, все больше озадачивает, смущает.

— А мед тогда зачем притащила? Хороший же? Ещё и нажелала столько всего. И что мне теперь с тобой делать? Может, тоже чего пожелать?

— Ну, давайте. Мне как раз пора собираться.

Старуха подбоченилась, тряхнула юбкой, оперла бочонок себе на бедро, прижала его покрепче левой рукой и воздела к химере на потолке скрюченный палец.

— Готова внимать?

— Угу, — зевнула я.

— Прозрей!

— Звучит как проклятие. Может, вы мне лучше что-то другое пожелаете?

— Только если добавкой. Эх, была не была! Ты мне жениха! А я тебе! Тоже! Богатого! И чтоб помер сам годик через один. Ну, как надоест.