Книга Нелюбимая жена. Новое счастье попаданок, страница 93 – Мартиша Риш

Прежняя Вера частенько смотрела прямо в глаза. Эта же девушка, напротив, свой взгляд отводила, не присела за стол, пока ее не пригласила свекровь. Взгляд от стола девушка не поднимала, ее веки каждую секунду оставались опущенными. Скромница, буквально восточная принцесса или же выпускница пансиона для благородных девиц!

Алексей бы поклялся, что девушку подменили — он многое повидал в своей жизни. Почему и зачем так могли поступить, уже не так важно. Сестра-близнец, просто похожая молодая женщина, дальняя родственница? Всякое случается в жизни, бразильские сериалы нервно икают за углом при виде лихих поворотов, которые закладывает жизнь нашей российской глубинки. Бывает, на такое насмотришься, что и в индийском кино не снимут. А уж если говорить о том, как кипят страсти в крупных городах! Творцы турецких сериалов о султанах догрызают последние ногти, завидуя коварству ближайшей родни тётушки, у которой есть квартира в спокойном центре. Сколько таких женщин видел Алексей в начале карьеры… И не вспомнишь.

Но нет, перед свекром без сомнения была именно Вера. Как ни забавно, он узнал ее наверняка, по отпечатку указательного пальца на стеклянной посуде — профдеформация, наверное, выглядит именно так. У Веры этот отпечаток значительно отличался от отпечатков всех остальных, виденных Алексеем, была в нем некоторая изюминка — петелька на кончике пальца дугой огибала кружок кожи безо всякого узора — старый шрам, девушка капнула себе на руку раскаленным гусиным жиром во время работы. Палец для всех выглядит абсолютно нормально, даже для самой Веры, — Алексей готов был поклясться, что девушка и не помнит о своей особенности на коже. Только свекра забавляло это крохотное пятнышко.

Алексей запустил ложку в миску с едой. Женщину всегда легко отличить по почерку в приготовлении пищи. Блюда могут быть разными, степень мастерства с годами будет меняться, но такие мелочи как сервировка стола, манера выставлять чашки, выбор рецептов — все это останется неизменным. Кто-то из дам хочет эпатировать гостей блюдом, другие норовят накормить сытно, третьих отличают оригинальные специи, выбор причуд огромен.

И по почерку кулинара Алексей тоже не узнал Веру. Вместо изысканной ереси ему наконец подали сытное, "нажористое" и весьма ароматное деревенское блюдо. Крупа как следует уварилась, мяса было немного, но зато навар вышел отменным. Пальчики оближешь! И хлеб нарезан толстыми ломтями, будто вся семья собралась во дворе на ужин после тяжёлой работы, скажем, покоса. Обленившемуся горожанину, не привыкшему к сомнительным радостям сельской жизни, столько хлеба хватит и на неделю.

Вот только чистота в доме Алексея пугала. Кристальная, невозможная чистота. Он украдкой провел по верху шкафов — ни пылинки, заглянул за плиту — и там чисто. Вера заметила его жест, улыбнулась украдкой, будто бы он должен был обрадоваться порядку. Увы, но нет. Абсолютная чистота признак психического расстройства. Такая нередко бывает в доме у шизофреников или у загнанных в угол жертв. Тогда, когда женщина боится допустить хотя бы малейшую оплошность, чтобы не спровоцировать ею очередные побои от мужа. Вон и ложки составлены в подставке одна к одной, даже повернуты черпачками в одну сторону. У нормальной, здоровой — поправил себя Алексей — хозяйки чистые ложки стоят в подставке абы как, развернутые во все стороны. Сковороды здесь тоже висят одна к одной, упорядоченные по размеру, а уголки салфеток в подставке на столе загнуты будто бы по линейке. Никогда в этом доме не было такого давящего порядка.