Книга Хозяйка веселой корчмы, страница 54 – Мартиша Риш

- Готов! Делим напополам?

- Делим, - совесть чуть поскреблась в душе острыми коготками, - Можно, я ножку отрежу? Лешему отнесу.

- Лешему мясо? Забудь. Нельзя ему.

- Почему?

- Родная земля дает силу, стоит только на нее ступить. Но взамен требует быть тем, кто ты есть. Лешие не едят мяса, не могут пройти мимо раненых и попавших в беду. Они любую зверушку на расстоянии чуют. Любую. Это действительно тяжело. И чем сильнее становится Лешак, тем сложнее ему жить.

- Почему?

- Потому, что животные его тоже чуют. И некоторые могут просить о помощи. Благо, не все.

Девушка уложила куренка на расписное блюдо, поставила по середине стола Острым ножом разрезала на две равные половины. Внутри показались красные ягоды, травы, запеченный чеснок. Василиса переложила половину на тарелку и пододвинула ближе ко мне.

- Ты садись. Я сейчас еще квасу налью. Хороший в этот раз получился. А то у меня через раз выходит брага. Вроде делаю все по маминому рецепту, а пить невозможно. Запах стоит – хоть во двор уходи. В огород ее выливаю. Чувствую, у меня будут алкогольные огурцы. Но зато хорошо растут.

- Забавно, - я выдвинула стул из-под стола. Сидение жёсткое, черное, на нем нарисована яркая птица, она свилась в круг, - А мне что нельзя?

- Яге все можно, - девушка поставила на стол кувшин с напитком, две глиняных кружки, маленькую фарфоровую солонку с цветком на боку. И корзиночку с ломтями свежего хлеба.

- Яге?!

- Ну, да. Дар-то у тебя явно от матери. Ну или от бабки. Берендей колдуном никогда не был.

- То есть я – Баба Яга?

- Почему баба? Или у тебя первенец-сын есть?

- Сына нет.

- Ну, значит, не баба. Бабами в триста десятом царстве зовут только тех, у кого первенец мальчик. Да и здесь, на Руси, у нас раньше тоже так было. Вообще-то, это почетно – быть бабой.

- Почетно?

- Ешь, пока не остыло. И можно руками. Благо мамы нет дома.

- А тебе сколько лет?

- Двадцать девять, но это ничего не меняет. Мамы я все так же боюсь, как и в детстве.

- Почему?

- Не готова к нервотрепке, слишком дорого обходится. Дешевле белый флаг сразу поднять, - Василиса принялась за еду и я тоже. Все приличия соблюдены, больше ждать нечего.

Хрустящая корочка, сочное мясо, кисловатые терпкие ягоды. Чеснок пропекся до состояния нежного соуса. М-мм. Просто волшебно! И даже хлеб еще чуточку теплый. Квас немного с горчинкой, островатый, все совсем такое, как я люблю. Удивительно быстро наши тарелки опустели. Косточки были отправлены в печь, а посуда поставлена в посудомойку, не думала, что она здесь есть. Вроде бы дачный домик, но устроен с большим комфортом. Да и стены толстенные, такие, пожалуй, ни один таран не пробьет.

Хозяйка высыпала в вазу печенье, выставила на стол.

- Хочешь, лешему возьми немного. Но я бы не стала, он и так себе обед соберет. Лес хозяина голодным не оставит. И встретить должен как следует.

- Буду на это надеяться. В крайнем случае, до магазина доедет. Если Стефа ему ключи отдаст.

- Хитрая, жадная птица. Ничего она ему не вернет, - Василиса сцепила перед собой руки и внимательно посмотрела на меня.

- Что-то не так?

- Ты хотя бы примерно понимаешь, во что тебя ввязали? Сначала Царь Берендей, потом старый Леший. Они не сами умерли. Они были убиты.

Печенье оказалось довольно приятным на вкус, немного сладким и с кусочками миндаля в середине. Вот оно меня радует, в отличие от всего остального. Каждое оброненное соседкой слово все глубже загоняет мою хрупкую душу в состояние стресса. И самое неприятное заключается в том, что Василиса, похоже, говорит чистую правду.