Книга Ведьма для ректора-оборотня, страница 23 – Майя Мур

Вопросов было слишком много, и они крутились в голове, как стая разъяренных пчел, не давая сосредоточиться ни на одном. Анна чувствовала, как ее мысли путаются, накладываются друг на друга, и это только усиливает ее раздражение.

— Так, все, стоп, хватит! — резко сказала она себе, сжимая кулаки. — Тоже мне, профессионал называется! Хватит нюни распускать! Сначала занимаешься делом, изучаешь все, что тебе прислали, и начинаешь разработку дела. Потом уже будешь разбираться с вопросами личной жизни.

Она встала с пола, отряхнулась и направилась в гостиную, чтобы проверить почту. Ее взгляд сразу упал на Капсулу Конфиденциальности, которая терпеливо дожидалась ее на столе. «Отлично», — подумала она, чувствуя, как хоть какая-то часть ее внутреннего хаоса начинает успокаиваться.

Перед тем как взяться за работу, Анна решила переодеться. Она прошла в спальню, и едва она переступила порог, как ожило Зеркало, которое, казалось, уже давно поджидало ее.

— Итак, моя дорогая, — заговорило оно с игривой ноткой в голосе, — расскажите мне о фуроре, который вы, несомненно, произвели вашим образом!

Анна не могла сдержать легкой улыбки, несмотря на все переживания.

— Ты прав, дорогой, иначе как «фурор» это не описать! — ответила она, снимая пальто. — Одного даже усмирять пришлось.

Зеркало засмеялось, его отражение слегка подрагивало, будто разделяя ее настроение. Анна быстро переоделась в уютный плюшевый домашний костюм, который мгновенно подарил ей чувство комфорта и защищенности.

Забрав Капсулу из гостиной, она направилась в свой кабинет. Это было ее пространство, ее крепость, где она могла сосредоточиться и взять себя в руки. Анна села за стол, поставила Капсулу перед собой и глубоко вздохнула.

— Ладно, — прошептала она, — начинаем.

Она активировала Капсулу, и перед ней буквально вывалился ворох документов: личные дела сотрудников, как нынешних, так и уволившихся, а также студентов. Каждое дело было снабжено пометками, сделанными рукой ректора. «Весьма предусмотрительно», — отметила про себя Анна, чувствуя, как в ее голове начинает выстраиваться план действий.

Первым делом она взялась за изучение личных дел преподавателей. И тут ее внимание сразу привлекла странная закономерность: часть дел была помечена как «уволились из-за романа со Шмидтом» или «был роман со Шмидтом».

— Ловелас наш Иван Иванович, оказывается, — пробормотала Анна, задумчиво листая дела женщин, чьи жизни так или иначе пересекались с Шмидтом. Мотив преступления в девяноста девяти процентах случаев — любовь или деньги, и здесь картина вырисовывалась почти однозначная.

Она призвала летающего домового-сканера, который начал методично оцифровывать фотографии каждой подозреваемой. Вскоре на огромной стене, которую Анна использовала как доску, появились восемь женских портретов.

— Боги, — прошептала она, глядя на галерею лиц. — И это только те, кто связан с институтом! И только те, о которых знал Загорский! Уверена, еще и студенток пяток найдется!

Круг подозреваемых рос стремительно, особенно когда выяснилось, что около тридцати-тридцати пяти процентов женщин были замужними на момент начала романа с Иваном Ивановичем. Анна тут же составила запрос на сведения обо всех вторых половинках, бывших и действующих, всех сотрудниц.