Книга Хумай, страница 61 – Алсу Флюровна Исмагилова

– С утра не видели, – кто-то ответил ей, не высовываясь из большого чана. – Как встал, мы его до отвала накормили, и он ушел.

– Ох, и аппетит у твоего жениха хороший! – покачала головой проходившая мимо старая Айбану. – Целый чан съел, и то голодный остался! – и засмеялась, показав щербатый рот.

– Да неужто? – Хумай улыбнулась ей в ответ. – Разве твоя стряпня может кого-то голодным оставить, Айбану-апай?

Именно Айбану в детстве готовила ей и Айхылу. У нее были такие теплые морщинистые руки, что Хумай представляла всегда себе, что это их бабушка. Иногда она брала руки Айбану и держала их в своих ручонках, наслаждаясь их теплом и вкусным запахом еды.

– Не знаю, – вздохнула Айбану, – уж больно батыр недовольный ушел.

– Он не недовольный, – рассмеялась Хумай. – а очень серьезный.

– Ага… – покивала Айбану. – Брови в одну у него слились, никак не отлипнут друг от друга.

Хумай уже собиралась затворить за собой дверь, как Айбану встрепенулась и окликнула её.

– Стой, лебедушка моя!

Хумай вновь открыла дверь.

– Совсем я забыла! Отец ведь прилетел! Может, твой егет у него, поищи его у Самрау.

– Отец вернулся? – переспросила Хумай. – Ты не спрашивала, как Айхылу?

– А то как же! Конечно, спрашивала про мою бедненькую птичку! – закивала Айбану. – Всё хорошо у нее, долетела до матери.

Хумай кивком поблагодарила ее и вышла.

Айбану была права. Урал был у Самрау в малом зале. Они о чем-то оживленно спорили, когда вошла Хумай.

– … я не вижу смысла посылать людей на войну! – услышала она слова Урала.

Как только Урал увидел её, лицо его сразу преобразилось. Лоб разгладился и брови, на которые ругалась Айбану, разошлись в разные стороны. Широкая улыбка осветила его лицо, и черные глаза, в которых давно уже утонула Хумай, улыбнулись вместе с красиво очерченными губами. На эту улыбку Хумай вспыхнула и попыталась спрятать смущение: не время сейчас. Надо наконец уже озвучить ему то, что она решила сегодня, пока весь ее боевой дух не растерялся.

Самрау, стоявший к ней спиной, по реакции Урала понял, что вошла Хумай, и повернулся к ней.

– Ты пришла, Хумай.

– Да, отец. Я искала Урала.

Самрау кивнул.

– Айхылу добралась. С ней всё в полном порядке.

– Я видела Айбану-апай, она мне рассказала.

– Вы уже решили, когда будет майдан? – спросил Самрау их обоих.

Урал и Хумай переглянулись.

– Мы не спешим, падишах. – ответил Урал. – У Хумай не готов еще свадебный наряд.

– Хорошо, но не затягивайте. Еще немного и начнутся дожди, а это не лучшее время для свадебных гуляний.

Все трое замолчали. Самрау заметил, что у его дочери лихорадочно горели глаза. Он понял, что у нее был серьезный разговор к своему жениху.

– Что ж, Урал, – сказал наконец. – Я думаю, мы с тобой договорим немного позже. Вижу, что мою дочь сильно что-то волнует. Оставлю вас наедине.

– Хорошо, падишах. – ответил ему Урал.

– Спасибо, отец. – тихо сказала Хумай.

Урал смотрел только на нее и тоже видел, что она взбудоражена. Как ушел Самарау, никто из них даже не заметил.

– Что с тобой, Хумай? – Урал подошел к ней и осторожно заглянул ей в глаза.

На мгновенье ей показалось, что сейчас вся ее решимость вытечет из нее и она не сможет всё-таки признаться ему, что держит его брата в плену. Но всё же Хумай пересилила себя, не отвела взгляд, а серьезно посмотрела на своего жениха.