Книга Хумай, страница 71 – Алсу Флюровна Исмагилова

– Знает, и все равно хочет побороться за моего тулпара и за мой меч. – бесцветным голосом сказала Хумай. – Вот так брат у тебя, егет… Хуже врага он тебе, а не брат.

Урал хотел было что-то сказать, но Хумай протестующе подняла руки, показывая, что не хочет ничего слышать.

– Не надо больше слов, батыр. Ты уже всё сказал, что можно было. Раз ты такой покорный нашим правилам, то и я не буду их нарушать. Пусть Шульген поборется за Акбузата. Посмотрим, что из этого выйдет.

Урал смотрел, как Хумай таким быстрым шагом уходила от него, что казалось, вот-вот побежит. Монетки гневно позвякивали на ее богатом монисто, на накосниках и на ленте, которую она повязала на голову. Каждый шаг ее был сердитый настолько, что, казалось, даже земля скрежетала, когда она шла. Спина Хумай была натянута, словно стрела лука, а подбородок высоко и гордо поднят. Первым его желанием было обнять ее, прижать к себе и никуда не отпускать, но Хумай лишь отшатнулась от него, шепнув: «Не нужно, Урал…». И он отпустил ее. Не стал держать.

Урал провожал ее взглядом до того момента, пока она не скрылась во дворце. Он устало вздохнул, размял свои пальцы, снова вздохнул громко и уставился на заболоченное озеро. Вода в нем была сплошь покрыта желтой листвой, что, не скупясь, скидывали деревья, растущие вдоль берега. Часть прибрежной осоки порыжела, часть оставалась еще зеленой. Красивая была перед ним картина, но не радовала она его взор, потому что батыр не замечал ничего вокруг, полностью погрузившись в свои мысли. Он сидел, закинув руки за голову и переплетя пальцы, не видя ничего вокруг. В голове его крутился разговор с братом.

Ранним утром всего несколько часов назад Урал во сне почувствовал тяжелый изучающий взгляд, который заставил его напрячься и собрать тело в боевую готовность. Он еще не понимал сквозь завесу сна, что ему мешает и зачем напрягается тело, но уже был начеку отразить удар. Ощутив еле заметное движение воздуха, Урал вскочил и наотмашь ударил туда, где, по его мнению, таилась опасность. Тут же его огромный кулак воткнулся в солнечное сплетение того, кто за ним наблюдал. Человек завыл и разразился проклятиями. Урал, удивленно потирая глаза, понял, что это был его брат.

– Шульген?.. – растерянно спросил он. – Что ты здесь делаешь?

– Дивы тебя побери! – шипел Шульген, согнувшись пополам.

– Извини, брат. – Урал почесал в затылке и зевнул. – Зачем крадешься как шакал?

– Какой я тебе шакал? – зарычал Шульген. – Я пришел к тебе с разговором, а не драться.

Урал встал, потянулся и недовольно посмотрел на него.

– Ты вошел так тихо, что я не услышал.

– Я, что, еще и стучаться должен?! – озлился Шульген. – Думаешь, раз берешь в жены дочь падишаха, тут все перед тобой пресмыкаться должны? Ведешь себя, как будто это уже твой собственный дом! Может, и Родник раздумал искать, прославленный батыр?!

Урал молча оделся, чувствуя, как закипает внутри тихая ярость, которую он тщательно старался усмирить.

– Шульген, – наконец сказал он. – Ты говоришь ядовитые слова. За этим ты сюда пришел?

– Я пришел предложить тебе кое-что. – сердито буркнул Шульген.

– Что именно?

– Урал, – тон его брата вдруг сменился на елейный, будто кто подсластил его горло медом. – ты стал настоящим батыром, все тебя знают, столько подвигов ты уже совершил, где только не побывал. И вот теперь ты в стране Самрау. Ты уже думал, что будешь делать дальше? Мне кажется, ты будто не тот путь себе выбрал. Мы же можем с тобой сами возглавить его страну, я заберу Акбузата, у тебя есть волшебный посох! Мы с тобой будем сами царствовать, Урал! Всех вокруг покорим, имея посох и тулпара. Ты только дай мне свой посох, и я захвачу Хумай в плен и сяду на Акбузата. Ты ведь не забыл, что я твой родной брат! Ты должен поделиться со мной славой, Урал.