Книга Хумай, страница 91 – Алсу Флюровна Исмагилова

Как только она вышла в коридор спящего дворца, шаг ее стал более уверенным, и чем ближе она приближалась к подземелью, тем звонче он звучал. Подойдя к лестнице, ведущей вниз, она осторожно сняла один из факелов, освещавших подземелье, и стала медленно спускаться. У двери в темницу Заркума охранников на этот раз не оказалось, что очень удивило Хумай. Внимательно осмотревшись, она обошла с факелом в руках каждый угол, пытаясь понять, почему никого нет. Первая мысль ее была, что Шульген мог выпустить Заркума, но тяжелая дверь его темницы с двумя засовами была цела. Приложив ухо к стене, она попыталась расслышать плеск воды, который иногда было слышно, когда Заркум ярился, однако за стеной было тихо. Это встревожило ее, и Хумай вновь подумала, что Шульген мог помочь Заркуму бежать из темницы. Недолго думая, она подошла к сливному отверстию, из которого сливалась вода через трубу, и открыла его. Тут же за стеной что-то булькнуло, ухнуло и загудело. Хитрый механизм, придуманный старым Гали, для поимки врагов, не подвел и заработал. Хумай вспомнила, как колотилось ее сердце, когда она решила им воспользоваться, чтобы поймать Заркума. До этого его испытывали только один раз, да и то просто проверяли, наполнится ли темница водой. Что было бы, если бы вдруг вода не заполнила камеру, Хумай боялась и подумать. И вот теперь она сама сливает воду, чтобы узнать побольше о Шульгене у своего заклятого врага, одержимого мыслью сделать ее своей женой. Однако она не собиралась сливать всю воду, ей нужно было слить самую малость – до маленького оконца с мелкой сеткой, через которое можно было бы говорить с Заркумом. Сейчас оно было наглухо закрыто, чтобы вода не выливалась, и говорить с пленником через него было невозможно. Хумай подошла к нему и отворила тугие тяжелые ставни, и из него тут же полилась вода, от которой шел отвратительный затхлый запах. Лебедушка брезгливо поморщилась и отошла подальше, чтобы до нее не долетали брызги. Оконце находилось чуть выше ее головы, и ей приходилось стоять, задрав голову, чтобы рассмотреть, подплыл ли к нему Заркум, но она ничего не видела, и ей пришлось ждать, пока вода перестанет течь из окошка.

Когда наконец вода перестала из него литься, она закрыла сливное отверстие, повернув винт до конца, и затем медленно подошла к открытому окну. И тут же увидела змеиные глаза, которые внимательно следили за ней. Узкие зрачки мерцали во тьме и не предвещали ей ничего хорошего. Хумай поёжилась, но виду не показала. С гордым видом она подняла голову и долго смотрела на него, не начиная разговор.

– Что тебе нужно, лживая дочь Сссссамрау? – наконец прошипел Заркум.

– Ничего особенного, – усмехнулась Хумай. – Пришла посмотреть, как поживает мой пленник.

– Долго же ты шшшшла… Я ссссссовсссем потерял ссссчет времени.

– Уж осень сменила лето, – равнодушно пожала плечами Хумай, на что Заркум рассерженно ударил хвостом по воде.

Какое-то время они молча изучали друг друга. Хумай ждала, что он что-нибудь скажет еще, но Заркум молчал, отказываясь играть в ее игры. Ее расчет выведать у него невзначай в ходе разговора сведения о том, что связывает его с Шульгеном, провалился, и она воспользовалась паузой, чтобы обдумать, как узнать правду у него.

– Послушай, Заркум, – наконец проговорила Хумай. – Буду с тобой честной. Мне важно знать, что тебя и Шульгена связывает. Кто он тебе? Друг? Враг? Почему вы вдвоем пришли ко мне? Ответь мне на эти вопросы, и я буду милосердна к тебе.