Книга Фамильная реликвия, страница 24 – Ксения Винтер

– Ну, да, корова и человек ведь совсем одно и то же, – раздражённо пробурчала я, наливая в крышку из-под термоса обжигающе горячий чай.

– Не одно и то же, – согласился Николай. – Но фармакология едина для всех, только количество действующего вещества пересчитывать надо.

– Ты что, одобряешь это? – я даже не пыталась скрыть возмущения.

– Не одобряю, – ответил Николай. – Но понимаю, почему Анна Степановна согласилась помочь. На безрыбье, как говорится…

– Короче, месяц у неё Фаина Карповна лечилась не пойми от чего, а затем резко померла, – закончил свой рассказ Семён.

– От чего померла? – заинтересовался Николай.

– Да кто ж его знает, – пожал плечами Семён. – Никто выяснять не стал. Следов насильственной смерти не было, да она к тому же в возрасте была. В общем, так похоронили, без разбирательств. А Митрич после этого на Анну Степановну злобу затаил.

В этот момент, совсем как прошлой ночью, округу огласил пронзительный вой, очень похожий на волчий. Семён мгновенно подобрался и взял в руки ружьё.

– Женя, Николай, держитесь возле меня, – твёрдо велел он, поднимаясь на ноги. Естественно, никому и в голову не пришло ему возражать.

Громкий хруст веток, раздавшийся совсем близко, буквально в шаге от меня, заставил моё сердце ухнуть куда-то в пятки. Точно горная коза, я вскочила на ноги и одним прыжком переместилась Семёну за спину. У Николая нервы оказались намного крепче: он медленно выпрямился и не сдвинулся с места, направляя фонарь в заросли, силясь разглядеть, что именно там скрывается.

Треск повторился, но уже с другой стороны, после чего ему вновь вторил громкий вой. Николай перевёл свет фонаря туда, но разглядеть что-либо по-прежнему не представлялось возможным.

– Какие будут предложения, граждане скептики? – мрачно поинтересовался Семён, не опуская ружья и напряженно всматриваясь в окружающую тьму.

– Стоим и ждём, – последовал спокойный ответ фельдшера. – Нам вроде не по пять лет, чтобы вздрагивать от каждого шороха, – внезапно губы Николая растянулись в насмешливой ухмылке: – Или ты сдрейфил, Сеня?

– Ничего я не сдрейфил, – огрызнулся тот в ответ. – Просто столкнуться со стаей волков, имея в запасе одно единственное ружьё, мне совершенно не хочется.

– Мы слышали только один голос, – включив здравый смысл, заметила я. – Если бы это была целая стая, голосов было бы несколько.

Николай послал мне одобрительный взгляд.

– Хорошо, уговорили, – раздражённо бросил Семён, опуская ружьё. – Но если кого-то из вас сожрут – я не виноват.

В конечном итоге, руководствуясь принципом великого котёнка по имени Гав: «не ходи туда, там тебя ждут неприятности – как не ходить, они ведь ждут!» – мы втроём отправились навстречу приключениям. Семён, обладавший какой-никакой боевой подготовкой, да ещё и вооружённый ружьём, гордо шествовал впереди, весьма посредственно изображая из себя Рэмбо. Мы с Николаем отставали от него ровно на два шага, при этом старательно освещая окружающие нас кусты фонариками, чтобы, – не дай Бог! – не пропустить какого-нибудь неприятного сюрприза.

Волчий вой, время от времени раздававшийся то тут, то там, завёл нас прямиком на деревенское кладбище.

– Такое чувство, что я попала в какой-то глупый американский ужастик, – вполголоса сообщила я своим спутникам, чтобы хоть немного разрядить обстановку. У меня самой поджилки тряслись от страха при виде мрачных силуэтов крестов и надгробий вокруг.