Книга Сиреневая госпожа поместья Лундун, страница 13 – Ксения Винтер

— Повтори сама, — строго велел Чатьен Васт, пристально глядя на меня своими холодными светло-карими глазами.

Вздохнув, я опустила руку вниз, затем подняла её, постаравшись поставить так, как он показал. Мужчина вновь был вынужден исправить мою позу: отодвинул локоть и отогнул ладонь. Поза была жутко неудобной, о чём я не преминула сообщить своему истязателю.

— Так нужно, — сухо проговорил он. — Повтори ещё раз.

В итоге следующую пару часов я до изнеможения повторяла жесты согласия и несогласия, мысленно костеря Васта последними словами. А вечером этот горе-врачеватель посчитал, что я вполне готова для того, чтобы начать тренировать мышцы корпуса. В итоге мне пришлось качать пресс в попытках самостоятельно сесть, хоть и держась руками за ладони Чатьена, скрытые перчатками. Сделать данное упражнение мне удалось лишь три раза, да и то удержаться дольше десяти секунд в вертикальном положении не хватило сил, однако, судя по несколько потеплевшему взгляду, мой надзиратель остался доволен.

— Я хочу ходить, — устало откинувшись обратно на подушку, проговорила я, специально выбирая самую лёгкую на мой взгляд грамматическую конструкцию — модальный глагол полюс инфинитив смыслового глагола. — Когда?

Чатьен Васт что-то ответил, но я не поняла ни слова и недовольно скривилась.

— Я не поняла.

Чатьен Васт тут же исправил моё произношение. Я скривилась повторно: несмотря на всё моё прилежание только каждая десятая фраза звучала правильно. Это угнетало. Ведь в любой момент моё уединение может быть нарушено отцом, матерью или братом. Я не могу до бесконечности изображать проблемы с голосом.

— Не торопись, — нарочито медленно выговорил мужчина, ободряюще коснувшись рукой моего плеча. — У тебя всё получится. Уже получается.

Обречённо вздохнув, я кивнула, за что получила укоризненный взгляд: избавиться от привычки кивать и качать головой у меня никак не получалось. Но ведь это намного удобней, чем размахивать руками, точно ветряная мельница!

После ужина лекарь уже привычно отнёс меня в ванную комнату, где меня ожидала наполненная на треть водой бадья. Аккуратно опустив меня в воду прямо в одежде, мужчина пододвинул небольшой столик, на котором стоял флакон с ароматным жидким мылом и лежало «полотенце», после чего вышел за дверь. Я знала, что далеко Чатьен Васт не ушёл — скорее всего, остался стоять прямо под дверью, — чтобы в случае, если что-то произойдёт, он сумел прийти на мой зов. Подобная забота трогала, хоть я и понимала, что по большей части мужчину волнует сохранность этой тушки, ведь в случае моей несвоевременной кончины он отправится следом.

Осторожно размотав завязки, скрепляющие моё платье сбоку — сиреневое, без рукавов, длина которого едва достигала колен, — я сняла намокшую одежду и повесила её на край бадьи. Сама же зачерпнула немного мыла из флакона и принялась втирать вязкую жидкость в волосы. Внезапно какой-то громкий звук, раздавшийся откуда-то сверху прямо над моей головой, привлёк моё внимание. Насторожившись, я неподвижно замерла, прислушиваясь. Сначала я решила, что мне показалось, но спустя короткий промежуток времени звук повторился.

Судорожно сглотнув, я торопливо смыла мыло с волос и громко позвала:

— Чатьен Васт!

В эту же секунду мужчина вошёл в комнату. Должно быть, на моём лице очень чётко отражался страх, потому что лекарь нахмурился, а его рука ушла за спину, где на поясе висели ножны с кинжалом.