Книга Сиреневая госпожа поместья Лундун, страница 146 – Ксения Винтер

Долгое время после моего выздоровления все обсуждали мою таинственную болезнь и причину её возникновения. Строились самые потрясающие теории, начиная от проклятья, наложенного предполагаемой любовницей бэкхрана, чтобы через меня избавиться от Тэят, связанной со мной магическими узами, заканчивая божественным наказанием за какие-то грехи. Вскоре, впрочем, данная тема изжила себя, зато появилась другая: моё магическое бессилие. Люди активно строили предположения, каковы теперь мои шансы на удачный брак, и кто из наследников великих кланов согласится взять столь дефективную супругу.

И вот теперь новые сплетни, на этот раз про меня и Хэджу. Учитывая, что этому телу всего шесть лет, а Хэджу — одиннадцать, любые инсинуации по поду нашей связи были смехотворны. Что не мешало им существовать, судя по многозначительному взгляду Ордета.

— И что именно о нас говорят? — тяжело вздохнув, уточнила я.

— Говорят, юный ученик вихо Нанзу влюблён в вас, госпожа, и вы отвечаете ему взаимностью. Кое-кто утверждает, что вы уже даже обменялись клятвами в любви и верности и решили пожениться, как только достигнете подходящего возраста.

Я мысленно выругалась. Скоро состоится Большой Совет, в Крац приедут бэкхраны всех кланов в сопровождении наследников. Последнее, что нам нужно, чтобы знатные гости случайно услышали бредни о том, что наследница поместья Лундун связана какими-то обязательствами с одним из учеников.

— Вихо и бэкхран знают? — спросила я, пристально взглянув в лицо мужчины.

— Сложно сказать, — ответил тот. — Во всяком случае, попыток пресечь эти разговоры никто не делает. А вы, госпожа, своим поведением только раздуваете огонь.

Тут я не могла с ним поспорить. После разговора с Ришаном, когда он столь пренебрежительно отозвался о юноше, сопровождавшем его на занятии по ориентированию на местности и пострадавшем от укуса змеи, я не смогла оставить это без внимания. Поскольку всю следующую неделю я фактически не покидала лин, помогая чатьену Васту с обработкой ран на спине, естественно, Хэджу не удалось избежать моего внимания. Он крайне смущался всякий раз, когда я приносила ему еду или меняла компресс. Я же поставила перед собой цель разговорить его и, если не подружиться, то хотя бы добиться расположения. Что мне блестяще удалось. Хэджу оказался юношей тихим и скромным, я бы даже сказала, забитым. Будучи единственным учеником-сиротой, да ещё и сыном служанки, он подвергался своеобразному остракизму: с ним общались, но исключительно по делу, в остальное же время предпочитая игнорировать его существование. Естественно, я прониклась состраданием к бедному одинокому ребёнку, и как только чатьен Васт посчитал его полностью здоровым, пригласила на ужин в свой дом. А потом мы несколько раз вместе занимались в библиотечном павильоне, где Хэджу, оказавшийся весьма прилежным и старательным учеником, охотно помогал мне выполнять письменные задания для Васта, пока сам строчил длиннющие сочинения для Нанзу. Ну, ещё несколько раз он составил мне компанию во время моих визитов в гат. Как из всего этого можно было сделать выводы о нашем романе — уму непостижимо. Фантазия людей порой меня пугала.

— Я сообщу об этом бэкхрану, — длинно вздохнув, сказала я.

— Да уж стоит, — хмыкнул Ордет. — Вряд ли Первый молодой господин горы Абора обрадуется, когда узнает, что его почти невеста крутит шашни с другим.