Книга Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2, страница 105 – Ксения Винтер

– Разве этот юноша не признал свою вину? – удивился Фэрдэйс и повернулся к Эльзиру. – Бэкхран Эльзир, чем вызвана ваша просьба?

– Прошение было подано не мной, – ровным голосом ответил тот.

– А кем же?

Внутренне подобравшись и глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, я поднялась со своего места, сложила руки под грудью и низко поклонилась бэкхранам, постаравшись максимально твёрдо сказать: «Прошение подала я», – хотя внутри у меня всё дрожало от волнения.

– Сиреневая госпожа? – в голосе Фэрдэйса слышалась растерянность.

– Бэкхраны позволят мне сказать? – вежливо спросила я, окинув взглядом собравшихся.

– Бэкхран Мэйбидос желает рассмотреть прошение Сиреневой госпожи? – Фэрдэйс перевёл взгляд на бэкхрана долины Цэгнус.

– Да, – лаконично ответил тот.

– В таком случае, Сиреневая госпожа может говорить, – разрешил мне бэкхран озера Байлузе, хотя по старшинству говорить от лица остальных со мной должен был Ангэтар, однако тот как раз хранил молчание, предпочтя ни во что не вмешиваться до поры до времени.

– Я прошу Большой Совет выслушать членов моей личной стражи, – сказала я. – Один из них – лучший друг Улата, и он уверен в его невиновности, а второй – прославленный воин, также готовый свидетельствовать в пользу невиновности Улата

Я взмахом руки пригласила Дэджуна и Мартнейта выйти вперёд – оба твёрдой поступью прошли в центр зала и отвесили бэкхранам низкий поклон, встав плечом к плечу.

– Дружба – это прекрасно, – заметил Фэрдэйс. – Однако чувства – плохой советчик, когда дело касается закона. – Его холодный взгляд был обращён на воинов. – У вас есть какие-либо доказательства того, что Улат оговорил себя? Или, быть может, вам известны мотивы подобного поступка?

– Я с детства знаком с Улатом, – уверенно заявил Дэджун. – Он глубоко предан поместью Лундун и Сиреневой госпоже и никогда не сделал бы ничего, что подвергло бы их опасности. Организация же нападения на Второго наследника долины Цэгнус во время Большого Совета на территории поместья Лундун равносильна развязыванию войны между двумя кланами – Улат бы на это никогда не пошёл.

– Несмотря на отменные боевые навыки, Улат по натуре человек мирный и глубоко порядочный, – вступил в разговор Мартнейт. – Он никогда не стал бы участвовать в покушении на ребёнка и не позволил бы подобному случиться, если бы знал о подготовке нападения.

– Это лишь ваше личное мнение, – заметил Фэрдэйс. – Для меня этого недостаточно, чтобы помиловать преступника, который к тому же сам признал свою вину.

– Мы не просим о помиловании, бэкхран Фэрдэйс, – заверила его я, решив поддержать своих людей. – Лишь о справедливом суде, который подразумевает тщательное расследование инцидента.

– Сиреневая госпожа, – Фэрдэйс послал мне снисходительную улыбку. – При всём моём уважении к вам, Совет не может опираться на ваши слова – вы ещё ребёнок.

– Однако эти двое – я взмахом руки указала на Дэджуна и Мартнейта, – будучи моими людьми, обратились ко мне за помощью. И я, как Сиреневая госпожа поместья Лундун, несу за них ответственность. Улат тоже мой человек. И, отдавая его в руки бэкхрана Мэйбидоса, я хочу быть уверена в том, что он действительно виновен в преступлении, в котором его обвиняют.

– Слов самого Улата госпоже недостаточно?

– У него могли быть причины оговорить себя, – заметила я. – Если бэкхраны позволят, я хотела бы поговорить с ним. Возможно, мне удастся выяснить, почему Улат так поступил.