Книга Сиреневая госпожа поместья Лундун. Том 2, страница 91 – Ксения Винтер

– Тогда уж добавьте, что больше всего нам повезло, что я имею привычку сначала делать, а потом думать, – недовольно скривившись от этой приторно-сладкой лести, сказала я. – Если бы я сначала подумала и прикинула все риски, ни за что не стала бы лезть, испугавшись за собственную жизнь.

Мартнейт с Бэртом обменялись быстрыми взглядами, значение которых я не смогла понять, поэтому предпочла сделать вид, что не заметила. Хэджу же задумчиво закусил нижнюю губу, нахмурившись.

– Вихо Нанзу говорит, страх – это нормально, – после достаточно продолжительной паузы заявил мальчик. – Всё живое боится стать мёртвым. Однако когда случается беда, храбрый человек превозмогает страх и идёт помогать нуждающимся, трус же стремится спасти собственную жизнь. – Хэджу поднял на меня взгляд, полный какой-то необъяснимой решимости. – Сиреневая госпожа, даже зная, что рискует своим здоровьем и жизнью, согласилась провести ритуал Кровного поиска, чтобы найти нас с Красным господином и спасти, когда мы потерялись, утащенные водным змеем. Разве это не признак храбрости?

– Нет ничего храброго в том, чтобы защищать тех, кого любишь, – возразила я. – Потерять дорогих сердцу людей намного страшнее, чем умереть самому. Совсем другое дело посторонние или малознакомые люди. Их смерть ничего не изменит в твоей жизни. Но если ты готов, не задумываясь, защищать их – вот это настоящая смелость. – Я печально улыбнулась. – И я очень сильно сомневаюсь, что способна на такое.

– Никто не знает, как он поступит в той или иной ситуации, – заметил Мартнейт каким-то необычайно суровым тоном. – Кто-то считает себя храбрецом, но как только прижмёт, бросит всё: простых людей, своих товарищей и даже близких, – лишь бы выжить. А кто-то думает, что он – трус. Но когда случится беда, именно он протянет руку помощи нуждающимся, не ища никакой награды взамен.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась я с воином. – И это на самом деле печально. Как можно доверять окружающим, когда ты не можешь поручиться даже за себя?

В этот момент со стороны сада послышались тяжёлые, торопливые шаги, а затем на крыльцо вбежал один из моих стражников – Дэджун. Это был высокий, крепкий девятнадцатилетний парень, с короткими светлыми волосами, вечно торчащими в разные стороны, точно пучок соломы, искрящимися весельем бледно-голубыми глазами и широкой солнечной улыбкой. Только вот сейчас юноша выглядел так, что в гроб краше кладут: бледный, с тёмными кругами под глазами и в расхристанной одежде, он производил впечатление человека, за которым гонится, по меньшей мере, стая голодных бешеных собак. А то и сама смерть.

– Сиреневая госпожа, – приблизившись к моему стулу, Дэджун рухнул передо мной на колени и низко поклонился, коснувшись лбом пола, чем вызвал у меня изумлённый вздох. – Умоляю вас, помогите! Больше мне не к кому обратиться.

– Прекрати, – строго велела я. Поднявшись из кресла, я подхватила молодого воина под руку и усадила на своё место, насильно впихнув в руки свою пиалу с недопитым атодзиу. – Выпей и объясни толком, что произошло.

Когда друг это не просто слово

Дэджун залпом опустошил пиалу, поставил на подлокотник кресла и с мольбой уставился на меня.

– Улат признался в том, что провёл в Крац ту женщину, что покушалась на жизнь Второго наследника долины Цэгнус, – траурным тоном сообщил он, а затем поспешно добавил: – Но я точно знаю, он не мог этого сделать! Улат всей душой предан поместью Лундун и лично вам, госпожа, он никогда бы не решился на предательство!