Книга Затонувшая свобода, страница 204 – Анна Панкратова

Воспоминания вдруг накатили волной тревоги. Первым делом – детство, проведенное в религиозном городе Фидеорсе, где все поклонялись морской богине. Интересно, Майрин и туда наведается, чтобы сообщить, что вся вера основана на лжи и жажде власти? Было бы забавно. Надо бы сопроводить ее!

Матушка вечно недовольно сводила брови вместе, бурча, что Тори никто не возьмет замуж, ведь она слишком ленива: не готовит, не хочет убирать, нитки завязывает узлами, лишь бы не шить. А отец наказывал болью: физической, душевной, в ход шло все. Доставалось всегда и Джеку, ведь он защищал сестру. Тори сбегала из дома, а били их обоих. Тори воровала у отца выпивку. Доставалось снова обоим.

Затем Тори вспомнила жизнь на пиратском корабле. Как по ночам выбиралась на палубу и долго любовалась океаном, мечтая превратиться в русалку или даже рыбу – кого угодно! Лишь бы обрести свободу и всегда быть на воле. Плыть куда захочет сердце, не быть связанной с землей, не быть никому обязанной.

На Амор Инсулае ее не обделяли вниманием мужчины и русалы. За ней ухаживали, дарили подарки и даже звали замуж, но она всем вежливо отвечала, что предпочитает идти по жизни в одиночестве. Ей так легче, удобнее.

Тори помнила, как пела душа первые недели на Амор Инсулае. Сначала ее подселили к Амаре, но быстро муза заявила, что девочка справится и сама. Ей выделили собственное бунгало, совсем маленькое, но уютное. И она начала жить по своим правилам. Без родителей, которые учили поклоняться морской богине, быть прилежной женой и опускать глаза рядом с мужчинами. Без Джека, который любил ее, но всегда ставил собственные интересы выше. Он говорил, что так опекает, ведь беспокоится. «Я старше, а значит, должен защищать тебя!». Вот только Тори не хотела, чтобы ее защищали. Хотела быть свободной, летать вольной птицей, плавать прекрасной сиреной и ни от кого не зависеть…

– Бездна подступает, – сказала Майя, опустила руку в озеро и зажмурилась, мысленно перемещаясь по своим владениям. – Майкл вот-вот зайдет в бездну. Пора начинать. Тори…

– Я не передумала.

Прощание с Майей почему-то вызвало слезы. Тори едва ее знала, но сама мысль, что нимфа океана жертвовала собой, казалась невыносимой.

– Мне десять тысяч лет, – заверила Майя, – мне давно пора пойти дальше. Я не боюсь ухода, ведь просто стану частью океана. А часть меня продолжит жить в следующей нимфе океана.

Майя провела по щеке Тори, улыбнулась, протянула руку Эмме. Та вырастила ногти и оставила несколько глубоких порезов, из которых текла не кровь, а соленая вода, мерцающая, сияющая, напитанная магией. Тори сделала несколько глотков, едва сдержала рвотный позыв, передернулась. Тошнота накатывала волнами, страх пытался поспеть следом, но оставался на берегу.

– Удачи, – кивнула Майя и прыгнула в воду, исчезая навсегда.

Настал черед Эммы и Дженни. Они крепко обняли Тори, и едва вода забурлила, помогли ей спуститься в озеро.

Черная магия касалась голой кожи, будто колола иглами. Тори начала задыхаться, хотелось кричать, нет, орать во все горло, но бездна начала отступать. Вода очищалась, впуская в себя человека, позволяя погрузиться с головой.

Тори закрыла глаза, которые начало щипать от соленой воды. Эмма опустилась рядом, вырастила ноготь и порезала ее запястье, обвила хвостом, не давая опуститься на глубину. Дженни осталась на суше, но вот ее магия закружила в виде пузырьков, ярких, красочных, как джунгли на ярком солнце, а Тори вдруг поняла, что все будет хорошо.