Книга Затонувшая свобода, страница 37 – Анна Панкратова

– Здесь совсем закона нет? – спросила Айви, начиная привыкать к шуму.

– Есть кодекс. Но… лучше аккуратнее, ладно?

Джек завел Айви на веранду одного из пабов, они заняли столик подальше от музыкантов, играющих веселую и громкую песню, которую исполняла прекрасная девушка с пышной грудью и тонкой талией. Почти сразу им принесли два стакана пива, не спрашивая, нужно ли. Джек дал юному пареньку пару медных монет и похлопал по плечу, прося лучшую закуску. Айви отодвинула от себя алкоголь, морщась от запаха.

– Дай угадаю… пить нельзя.

– Нельзя. У нас никто не пьет.

– Кроме русалов, которые выбираются на поверхность.

Айви пожала плечами, уставшая натыкаться на волны, разбивающие ее понятия о месте, которое она считала домом. У них по вечерам на улицах стояла тишина. Теплый свет уютно укутывал спокойные здания, русалки и русалы расходились по семьям. Праздники бывали, но редко. И тогда они так не шумели. И уж точно не вели себя настолько открыто.

– Могу я спросить? Только щеку не режь, ладно?

Айви сощурилась, глядя на Джека, который едва скрывал улыбку, ожидая реакции.

– Почему у вас главные в общине мужчины, если вы поклоняетесь морской богине? Богине. То есть женщине.

Айви опустила глаза. Она и сама когда-то спрашивала у бабушки, почему богиня решила, что русалы должны быть во главе. Та всегда недовольно ворчала, что это кричала человеческая часть, ведь истинная русалка знает свое место, и ей нет нужды в этом сомневаться.

– Так решила сама богиня. Русалы сильнее. У них острее ум. А русалки хранят дом, рожают детей. Все просто.

– «Русалы умнее»… – Джек откинулся на спинку стула, задумчиво глядя в огонь зачарованной свечи, стоящей на столе. – Пока не начинают думать тем, что растет у них между ног.

– У нас все не так. Мы хотим…

– Только свою пару, слышал уже. Тогда почему ваши мужики поднимаются к нам, чтобы побывать в публичных домах?

– Я сама хочу это знать. – Обида разгоралась в груди, но не на Джека, ведь он просто констатировал факты, которые расшатывали веру, а на отца, который годами убеждал в священности душесвязания. – И у меня тоже есть неудобный вопрос к тебе.

Айви облокотилась на стол. Обстановка сбрасывала оковы, душа ликовала, оказавшись на воле, а человеческая часть вопила от счастья и требовала стать наглее и смелее.

– Ты же знаешь, что можешь найти сестру кровным заклятием? Вы – родственники, должно сработать.

– Я пытался.

Джек опустил глаза, а Айви впервые заметила грусть, и даже испуг на его лице. Она закусила язык, начиная жалеть, что подняла тему – если кровное заклятие не ищет человека, значит, он мертв. Наверняка Джек знал это. Думал об этом. Однако предпочел верить, что сестра скрыта магией затопленного города.

– Прости.

– Я знаю каковы шансы. О! Наша еда.

На стол поставили огромную тарелку с чем-то непонятным, но пахнущим так, что урчало в животе. Под объяснение, что это тесто, внутри которого овощи и мясо, Айви жевала, довольно закатывая глаза, ведь в Тенебрисе еда была для поддержания жизни, а не для удовольствия.

Когда от пирога остались крошки, Джек потянул Айви танцевать. Она сопротивлялась, крича, что так нельзя, она не умеет, на нее будут смотреть, тыкать пальцами, но Джек смеялся и напоминал, что они на Круорских островах – островах свободы.