Книга Земля магических аномалий, страница 119 – Анна Панкратова

– Я, Грегори Голд, обещаю тебе, Реджине Кинг, что отдам корону Хартбрука, если ты поможешь спасти жизнь Софи Фостер и не причинишь вреда ни мне, ни моим друзьям.

Руки объял черный дым, скрепляя магическую сделку. Теперь нарушить ее нельзя – иначе умрешь.

3

Хантер закончил выкладывать скромные пожитки из рюкзака, когда в дверь несмело постучали. Он зачесал мокрые волосы назад, накинул на еще влажное после душа тело рубашку и впустил Эвелин.

Она огляделась, нахмурилась, ведь наверняка попала в точную копию комнаты, что выделили ей: двуспальная кровать, узкий проход, стол и светильник с зачарованной свечой. Окно овальное сверху, скрытое плотными шторами. Все в зеленых оттенках – цветах ордена. И, разумеется, на стене висел гобелен со знаком ордена разума, чтобы ты точно не забыл, кто дал тебе кров.

– Все в порядке? – спросил Хантер. – Остальные смогут отправиться к нам только завтра из-за дождя.

Крупные капли продолжали барабанить по окну и крыше. И по правде, Хантер радовался, что им выделили комнаты не в подземелье, где жила основная масса членов ордена. Уж лучше всю ночь слушать раскаты грома и наблюдать, как молнии рассекают небо, чем оказаться запертым в каменной комнатушке без окон.

– Да, знаю. Софи заверила, у них все хорошо. – Эвелин вскинула запястье, намекая, что они общались. – Мне поговорить надо. Пожалуйста.

Хантер кивнул, сел на кровать, а Эвелин несмело заняла стул. Поправила складки платья и убрала за уши мокрые волосы – тоже успела принять душ и переодеться после дороги.

Он пытался понять, что могла хотеть обсудить Эвелин именно с ним, начиная волноваться.

– Грег, я…

Эвелин нервно закусила губу, смущаясь.

– Я выслушаю. И дам совет, если сумею, – мягко сказал Хантер, надеясь, что разговор о чем-то, что он и правда знал. В идеале бы про землю магомалий и тварях, что тут обитали. Вот в этом он точно знаток! Но предполагал, что разговор явно не дойдет до бессердечных и бездушных.

– Просто… я запуталась. Я очень люблю Софи! Правда! И готова на все, чтобы спасти ее, помочь, но я… я больше не могу быть Софи.

Хантер удивленно вскинул брови. Он ждал чего угодно, но не такого. Опомнился, потер шею, пытаясь скрыть удивление.

– Я могу на пальцах двух рук посчитать людей, которые знают Эви, а не Софи. Я знаю, каково быть ей на людях. Как притворяться ею. Играть роль дамы Сердец, дерзкой девчонки, что остановит сердце любого, кто обидит ее. Но я не знаю, кто я, потому что мне не позволено быть мной.

Хантер тяжело вздохнул: ну вот, не аномалии, и даже не любовные вопросы, услышав которые, он бы просто отправил Эвелин к Маре. Вина вдруг начала грызть его – он тоже заставил девчонку притворяться сестрой, не пытался узнать ее, отдавая всего себя Софи. Вспомнил, как реагировали на них люди пару часов назад на собрании, когда Реджина объявили о новых планах. На Эвелин смотрели со страхом и ненавистью. В ней видели Софи, даже слыша, что она обычная безобидная девчонка, а не дама Сердец. Никто не хотел искать ее душу, все просто вешали на нее ярлык и складывали руки на груди, прожигая взглядами.

И Хантер вдруг понял, каково жилось Эвелин – вечная тень Софи, игра на публику, крохи внимания. Обе сестры всю жизнь терпели ненависть во взглядах или страх, который отгонял от них людей. И если у Софи не было выбора, то Эвелин оказалась втянута в это дерьмо случайно, у нее, считай, украли шанс на нормальную жизнь.