Книга Два развода Айрин Фокс, страница 43 – Леся Рысёнок, Алена Ягинская

Определенно, Дашка завоевала и его сердце. Вот же удивительно, дома врачи нам каких только диагнозов не ставили, то угрожали, что дочка ходить не будет, то ждали, что разговаривать не начнет, один эскулап заверял, что программу обычной школы мы никогда не потянем и что лучше сразу настраиваться, что мы будем в саду и школе для детей с задержкой развития учиться. Сколько специалистов я прошла, сколько слез пролила… Одна женщина только сказала: “Мамочка, возьмите себя в руки. Мозг – такой же орган, его тоже можно тренировать. В конце концов, все определяют лишь нейронные связи”. Массажи, пальчиковые игры, развивающие игрушки, песенки-птешки, школы раннего развития – мы прошли все. И Дашка ножками в год пошла, как положено, и лепетать начала, а потом и говорить, плохо, но начала же. Олег даже велел ее в сад отдать. Но там она такой не была, детей сторонилась и все больше молчала.

А тут расцвела прямо, и не скажешь, что ей умственную отсталость пророчили. Хорошо, что все так сложилось. Если бы не Олег с его пристрастиями, я бы так на себе все это везла. И кланялась бы всем, чтоб дочь не обижали, в учебе помогали и снисходительно относились.

Но останавливаться нельзя. Тренировать мозг, так тренировать. Значит, у нас будут кубики. Еще одна хорошая новость на сегодня!

Рано я обрадовалась хорошим новостям. Стоило нам с дочкой вернуться в лавку Гордеса, как пожаловал и барон Майер.

– Айрин, детка, – заявил он с порога. – Что я слышу! Какие проверки? Что это ты придумала? Какие счеты могут быть между своими?

То есть как займ под процент мне всучать, так все так и должно быть, а как проверка, то “мы ж свои”. Удобно, что сказать.

– А я и сама ничего не знаю, господин барон, – наивно захлопала я ресницами. – Утром приехала моя поверенная, сказала, что нас с Дашей опросить хотят, как и Колинса. У барона карета сломалась, а мы сюда поспешили. Но господин Сталлер ничего не сказал, кроме того, что проконтролирует сделку по открытию цеха.

– Проконтролирует сделку? Так это хорошо! – обрадовался барон. – Значит Ривот тебя точно не обидит и процент с прибыли высокий положит. Это правильно, Айрин. Я тоже говорю, что половина – слишком мало. А ещё что-то спрашивал тебя этот лорд заезжий?

– Нет, больше ничего. Мне кажется, это дело его скорее раздражает, чем интересует. И что он тут забыл? – притвороно сокрушалась я. – Мало ли что было год назад. Как думаете, господин Майер, он же не отправит нас обратно?

Я очень старалась показать, как сильно меня пугает перспектива быть отправленной домой. Так, что больше ни о чем и говорит не могу, ни о каких делах. Даже в рукав вцепилась для убедительности и в глаза ему с ужасом заглядывала.

– Ну что ты, что ты, Айрин. Никто тебя не отправит никуда. У тебя же здесь и дом, и положение, и семья. Вот и пользу миру уже приносишь. А что касается до сделок, так это обязанность и его и моя, как инспекторов Надзора, несправедливости не допустить! – барон отеческим жестом принялся поглаживать меня по плечу. – Точно, ничего больше не спрашивал?

– Точно, – заверила старика. – Но я так переволновалась! Этот инспектор, он такой ужасный и грубый. Может, стоит отложить сделку, мало ли что ему не понравится?

– Зачем откладывать? Не надо ничего откладывать, – разволновался барон. – Наоборот, пусть убедиться, что у нас тут попаданок не обижают, все как положено делают и даже больше!