Книга Женщина с изъяном, страница 31 – Лера Виннер

Даниэль застыл, будто ждал продолжения, а спустя минуту его пальцы сжались, сминая ткань моей сорочки.

— Ты не станешь этого делать.

— Конечно, нет, — я дёрнула плечом, прерывая его прежде, чем он успеет сказать лишнее. — Наведение порчи — не мой интерес. Но мне хотелось убедиться.

— Убедиться в том, что я не для того женился на ведьме, чтобы загрести жар чужими руками? — он снова гладил мой висок, но на этот раз не требовал и даже не ждал ответа. — Нет. Что бы я ни думал по этому поводу, Его Величество прав, а мне следует быть благодарным и искать способ искупить свою вину.

— Например, женившись и ведя жизнь скромного и добродетельного человека.

— Считаешь, что я именно такой?

Он вскинул бровь, снова предлагая мне решить, шутка это или только её подобие.

Вместо этого я устроилась на его плече удобнее, чтобы иметь возможность встретить взгляд.

— Считаю, что ты можешь быть в очень большой опасности.

— И подвергать этой опасности тебя.

— Поверь, я видела и не такое.

Ему полагалось спросить, с чем же настолько страшным мне приходилось иметь дело, но Лагард промолчал — соблюдал своё обещание не лезть в мое прошлое.

— Мне не нравится твоя затея ехать со мной. Даже не столько потому, что это может быть опасно, сколько…

От затылка до поясницы меня вдруг прострелило таким холодом, что я резко села, оглядываясь по сторонам.

В комнате кроме нас по-прежнему никого не было, да и не могло бы быть, но неприятное ощущение нарастало.

— Дани? — Даниэль тоже приподнялся, но я пресекла возможные расспросы, вскинув руку.

Воздух постепенно менялся, к запаху чистоты, тепла и нас начало примешиваться что-то еще.

— Здесь плохо пахнет.

— Чем?

Моментально сгруппировавшийся маркиз опустил ноги на пол, чтобы собрать одежду, а я не ответила, пытаясь поймать хорошо знакомое ощущение.

Оно исходило от окна, хотя в темноте и за густой листвой ничего нельзя было разглядеть.

— Даниэла?

Он подошел, но остановился в шаге, и я медленно вздохнула, понимая, что надо ответить.

— Смертью.

Жанна лежала у обочины, неестественно вывернув руку и шею. В ее остекленевших глазах застыло изумление, но не успел появиться страх.

Стоя на приличном для хрупкой маркизы расстоянии, я наблюдала, как рядом с трупом суетятся полицейский дознаватель и прибывшие с ним люди. Среди них зачем-то был и святой брат, обвенчавший нас с Лагардом. В своих форменных черных брюках и такой же черной рубашке он казался злым признаком погибшего под колесами телеги пьяницы, но я напомнила себе, что недооценивать церковников не стоит.

Молоденький помощник дознавателя неотступно следовал за Даниэлем, в третий раз прося его повторить озвученную нами версию: тело погибшей обнаружил Руперт, вышедший за ворота, чтобы прогуляться вдали от дома.

На правах потрясенной увиденным женщины я могла бы уйти, да и все, что стоило узнать до приезда полиции, я уже узнала, но оставлять Даниэля без присмотра мне не хотелось.

Назвать причину гибели Жанны местный врач затруднялся, но ничего естественного или даже просто рационально объяснимого здесь не было. Она просто умерла, приблизившись к забору.

Или выйдя за него.

Медленно, чтобы не привлечь к себе ненужного внимания, я обернулась и увидела Агату. Она стояла на углу дома, скрытая в предрассветной тени, и куталась в неуместно тёплую для начала осени шаль.