Книга Женщина с изъяном, страница 82 – Лера Виннер

Теперь же мне казалось, что я потеряю несоизмеримо больше.

Есть вещи, которых нельзя избежать, как ни старайся.

Точно так же, как Рошену не суждено избежать гибели, причиной которой станет Лагард.

Точно так же, как у Даниэля не получится быть обычным, сколько бы он ни старался.

Жаль только, я не смогу быть рядом с ним, когда…

— Именем Святой Церкви, откройте!

Я слишком поздно поняла, что пытаюсь вжаться в перила.

— Хорошее начало, — Руперт мрачно посмотрел на дверь, а после на меня. — Постойте здесь.

Он превосходно знал, что означает такое требование, а моё поведение не оставляло ему пространства вариантов — так инквизиторы приходили за теми, кого признали нечестивыми. За теми, кому уже вынесли приговор. Просто выразить свои подозрения святой брат явился бы в одиночку, либо в сопровождении одного монаха.

Полноценная охота на ведьм, имевшая место быть лет двадцать назад, обошла мою деревню стороной, но многие города она расцветила, отравила чудовищными смертоносными кострами, лишила водоёмов. В слишком многих из них задержались души утопленных. Иногда безвинно, иногда — обладавших при жизни большой силой.

Многие из тех мужчин и женщин лечили людей, спасали их от проклятий и бед, не отдавали на корм оголодавшей за зиму нечисти. Почуяв карающую во имя своей веры и беспощадную руку Церкви, эти люди доносили на них с лёгким сердцем, забивали камнями и победно улюлюкали, глядя, как те, кому они совсем недавно кланялись до земли, захлёбываются или кричат от боли.

Молодой король приструнил святош, как только укрепился в своей власти, официальные казни почти повсеместно были запрещены. Но в распоряжении Церкви навсегда остался самосуд — быстрые, не слишком искусно выданные за случайные расправы.

Интересно, куда они поволокут меня? В городскую тюрьму? В монастырские застенки, где можно держать человека в живых очень и очень долго, сохраняя это в тайне? Или просто выбросят на площадь, обвинив в смерти Жанны и всех прочих бедах, случившихся в этих краях за последний год?

Руперт открыл дверь, остановился на пороге, разглядывая гостей. Спокойный, учтивый, немного удивлённый.

— Доброго дня. Что угодно святой братии?

Священник, — кажется, его звали брат Эрван, — взглянул на него с затаенным упрёком.

— Именем Плачущей Богини и Безликого Бога мы требуем выдать нам нечестивую Алису.

Они прошли в дом без приглашения, просто оттеснив Руперта с дороги. Опасности в нём церковники не видели, хотя, учитывая навыки, которыми обладали многие из них, призадуматься им стоило бы.

А впрочем, они были жестоки, порочны, но не глупы. Подозрение, объявленное Руперту, равнялось бы подозрению, объявленному напрямую маркизу Лагарду. Пусть и ссыльному, опальному, висящему на волоске, но всё ещё маркизу.

От основания шеи вниз по спине пробежал мороз, когда они уставились на меня все и сразу.

Был ли среди них Рошен?

Ощупывая взглядом их мрачные, решительные, выражающие лишь жажду крови лица, я с облегчением находила, что нет.

Конечно, он не смог бы войти в дом, остался бы ждать на улице, но и там его не было. Придя в этот город с монахами, он наконец отделился от них, зажил собственной жизнью.

Жизнью, о которой ничего толком не знал.

— Боюсь, святая братия явилась не по адресу, — красноречиво оставив дверь открытой, Руперт обошёл их так, чтобы видеть всех и сразу.