Книга Последний шанс Гесса 2, страница 61 – Нани Кроноцкая

– Это ужасно, – выдохнула я, почему-то не в силах сдержаться. – Это просто… бесчеловечно.

К тому моменту, как я… – тут он запнулся, явно пытаясь подобрать слова, – покинул планету, мои попечители заключили уже пять брачных контрактов с моим непосредственным участием. Все – примерно одинакового уровня душевности.– Такова наша действительность… – Гесс пожал плечами, на его лице застыла непроницаемая маска. – Браки на Глизе представляют собой политические союзы. Это контракты, которые можно заключать до десяти раз за жизнь. Их нельзя расторгнуть, но… в человеческих отношениях они не накладывают никаких обязательств.

– Вот! – громко пискнул наш пленник. Я о чём и говорю! Глизеанки…

Наткнувшись на мой негодующий взгляд, он осекся.

Гесс медленно повернул к нему голову. Взгляд его был тяжелым, усталым.

– Не стоит делать обобщения. Среди трёх миллиардов женщин на Глизе есть те, кто обладает привлекательной внешностью, и те, кто не страдает излишней надменностью. Просто… – он замолчал, и в его глубоких, как бездна, глазах мелькнуло что-то похожее на искреннюю печаль, – нам с тобой не довелось встретить ни одну из них.

Он допил едва тёплый «чай» из крышки и резко махнул рукой, давая понять, что его рассказ закончен и больше не подлежит обсуждению.

Настала моя очередь. Я глубоко вздохнула, стараясь найти в своей памяти что-то светлое и утешительное, что могло бы нейтрализовать леденящий холод его рассказа.

– Самое страшное приключение в моём детстве была…, – начала я тихо, глядя на своё отражение в тёмной воде кружки. – Моя первая охота. На палочника.

О том, как мы с братьями набивали соломой старые мешки из-под зерна, всовывали в центр термобутылки с обжигающе горячей водой и, обутые в высокие, непромокаемые сапоги, таскали эту приманку по дюнам. О диком, пьянящем азарте, леденящей дрожи, когда из песка вдруг вылезало нечто огромное, кожистое, похожее на спутанный клубок мёртвых корней, и как мы, крича от восторга и ужаса, зацепляли его баграми и тащили на поверхность. Взрослый палочник страшен, он размером с меня тогдашнюю, восьмилетнюю.И я рассказала им. О бескрайних серебристых песках лиглийских пляжей, залитых неоновым светом двух лун. О паразите, который может годами, десятилетиями неподвижно лежать в песке, поджидая жертву. Острая, как бритва, игла его щупа, личинка, пожирающая мозг изнутри и заставляющая жертву прийти на тот же пляж, чтобы дать жизнь новому чудовищу.

– Его яд, – не удержался Гесс, всё же вмешавшись, – одно из самых ценных и дорогих органических обезболивающих в нашей галактике. Несинтезируемый пептидный комплекс. Чистый концентрат стоит дороже, чем я зарабатываю за год. А продолжительность жизни особи…

– Гесс, – мягко, но решительно остановила я его. – Ты нарушаешь магию моей истории. Это была не добыча ресурсов, а охота.

Он замолчал, смущённо прикусив губу, и я продолжила рассказ. Зориан сидел с открытым ртом, поглощая каждое слово. Моя история явно была для него куда более захватывающей и необычной, чем его собственные приключения. В его глазах горел неподдельный, жадный интерес.

– И чем всё закончилось? – не выдержал он, когда я наконец замолчала.

– Отец случайно узнал о наших проделках с братьями и вызвал из столицы бригаду ловцов. До конца каникул мы отмывали подвал замка. После этого мы больше никогда не охотились.