Книга Последний шанс Гесса 2, страница 67 – Нани Кроноцкая

– Зориан. Ко мне.Громкий звук голоса Гесса неожиданно перекрыл низкий гул механизмов.

– Доложись, – тон голоса напарника оставался ровным. – Подробно. Где все ловцы? Почему ты ранен?Пленник вздрогнул, как будто его ударили. Потом медленно встал и приблизился, стараясь не встречаться взглядом с Гессом.

Я нахмурилась и скрестила руки на груди. Всё повторяется. Гесс снова придирается к нему. Это очевидно! Как же сложно иметь дело с мужчинами!

– Я… использовал «Шершень», – заговорил пленник, его голос дрожал, и я очень надеюсь, что не от страха, а от пережитого напряжения. – Не для стрельбы. Бил звуком о скалы. Создавал помехи. У них… возникли проблемы со слуховыми сенсорами. Или с эхолокацией. Я их запутал.

– Я едва успел увернуться, но один из них все же задел меня, – Зориан выразительным жестом указал на свою рану, и на его лице отразилась искренняя досада. – Но это был наш единственный шанс.В течение нескольких минут он подробно рассказывал о том, как завлекал своих врагов в узкое пространство между двумя скалами. Противники, сбитые с толку звуковой завесой, открыли огонь на поражение и перебили друг друга.

В течение всего рассказа он бросал на меня быстрые, вопросительные взгляды, как будто искал в моих глазах одобрение или сочувствие. И я… верила ему. Верила, потому что отчаянно этого хотела. Хотела видеть в нём того, кто способен на благородные поступки, кто начинает меняться и оправдывает мою наивную веру.

Но затем я увидела Гесса, прямо смотревшего на меня. Это был лишь короткий миг. На первый взгляд, в нём не было ничего особенного, просто молчаливое напоминание. И мой внутренний голос с ним сразу же согласился, заставив меня сделать то, о чём я потом пожалела.

Собравшись с духом, я осторожно проникла в сознание Зориана. Меня охватило чувство тревоги. Я опасалась, что стану свидетельницей чего-то такого, что могло бы разрушить мою последнюю наивную надежду.

Именно это я и увидела.

Не величественная эпопея, а грубые, неуклюже сколоченные декорации. Образы, не соответствующие его словам. Холодный расчет, циничная радость от избежания наказания и полное отсутствие раскаяния или угрызений совести. Лишь сплошная, откровенная и даже не особо красивая ложь.

«Он лжет», – подумала я, обращаясь к Гессу. Мой внутренний голос прозвучал устало и разочарованно. «Все это враньё. От начала до конца».Горькое чувство сжало горло, словно невидимая петля.

– Ничего другого я и не ожидал, – произнес вслух напарник, обращаясь больше ко мне, чем к пленнику.Гесс даже бровью не повел. Он смотрел на Зориана с холодной усмешкой, от которой у меня сжалось сердце.

«Но сначала попытался убить», – произнес Гесс с ледяным спокойствием, не отрывая взгляд от застывшего лица Зориана.«Он спас нас! – я была глубоко задета его тоном и собственным разочарованием, и гнев буквально пульсировал в висках. – Дважды! Разве это не важно?»

Невесело усмехнувшись, он аккуратно провел ладонями по коленям, словно стирая невидимую грязь. – «Нужны доказательства?» – мне вдруг показалось, что его мысли наполнились ядовитым сарказмом.– «Скажи нам, что отправляешься на разведку. Проверить путь. Взять снаряжение. Глупо оставлять его врагам. Вызовись принести. Вдруг вызовется сопровождать… Хотя… Это вряд ли. Не настолько он верит тебе. Но если наш пленник – герой, ему нечего бояться».