Онлайн книга «Кровь в его жилах»
|
— Зачем все это? Вы же понимаете, что на троне я не нужна. Калина вымуштровано молчал — он уже тоже объяснял, зачем она нужна на троне. Князь посмотрел на Сашу, на Калину и признался: — В том-то и трудность, что на троне ты нужна. Я уже говорил тебе. Ты всего лишь символ, но символ прежней, хорошей жизни. Такие символы очень ценит народ. Это поднимает его дух. Кровь — не водица, за кровью всегда шли. — Чушь, Константин Львович… Не стоит трон стольких жертв, как вы со змеем наворотили… Зачем столько жертв? Зачем⁈ Волков посмотрел на неё, как на неразумное дитя: — Лиза, ты же умная барышня. Пройди ты там в лесу у Ермиловки очищение от печати нечисти огнем, как и планировалось изначально, никаких иных жертв не было бы. Все погибшие только на твоих руках. Выгори ты от светоча — никто бы больше не погиб. Светлана подняла глаза на звезды. Они снова дрожали. Не из-за слез — просто начался откат после боя, и стало холодно. Мороз продирал Светлану до костей. — Там были люди, — напомнила Светлана князю. Его ответ не удивил: — Громов — кромешник, он нечисть, а Кротова я заблаговременно удалил. Даже Карл Модестович не поехал на место преступления… — Кажется, холод добрался и до Волкова. Он убрал руки в кожаных перчатках в карманы шинели. — Мороз-то такой… Вот почему потом были пущены слухи о беременности Веры Лапшиной — чтобы Светлана и Саша верили, что Громов нужен живым. Только поэтому честь Веры опорочили — чтобы пустить следствие по ложному пути. С жизнью Громова Волков вообще не считался, но убедил всех, что тот нужен живым, отвлекая на ложные версии. А потом под удобным предлогом его отправили в тюрьму, чтобы больше не ломал чужие планы. Светлана напомнила, что Громов в лесу у Ермиловки был не один: — А Петров и Синица? Они не считаются? — Иногда надо кем-то жертвовать, сама же понимаешь, — князь стал говорить медленно, словно пытался достучаться до Светланы. Напрасно он так. Она такого не понимала. Вот Мишу он такому научил. — Кошка же тебе не раз это говорил. Всегда есть те, кем можно и нужно жертвовать. Петров и Синица — служивые люди, они всегда должны быть готовы пожертвовать собой. Их родственникам потом бы назначили приличную пенсию. — А Серые ручьи? Князь пожал плечами: — Это необходимость — на светоч второй раз ты бы не клюнула. Ты должна была выгореть и выгорела бы, если бы не Громов… Светлана, понимая, что не достучится до Волкова, все же сказала: — Там жили люди: старики, дети… — Потому что дети и большое количество жертв — это всегда то, что трогает за душу, — он лениво цедил слова, словно не готовился к таким речам или чем-то был усиленно занят. — Только не твою душу, как выяснилось. Ты же обещала навестить Машеньку Сидорову. И что? Ни капли сочувствия. Как у любой нечисти. Ты про неё даже не вспомнила. Так что… — Пришлось устроить бойню в Муратово… Про анонимное письмо уже можно было не спрашивать — его написал он, вполне расчетливо, а не из-за настоящей скорби… Наверное, он забавлялся, сочиняя его: и ни слова лжи не написал о себе, и следствие по ложному следу пустил. Ведь подумали сперва на Лапшиных. — Пришлось, — он смотрел куда-то за спину Светланы, как будто она пустое место. Рядом кипел тьмой задетый за живое Калина. Саша дышал так, что его чувства было ясны и без тьмы и слов. — Дети — это то, что точно трогает за душу. Даже твою искалеченную, Лиза. Ты должна была выгореть, прорываясь в кромеж. Жаль, что Калина помешал. Очень жаль. |