Книга Чернокнижник и феи, страница 182 – Татьяна Лаас

Брок тихо рассмеялся:

— Я три года бился с интендантом, чтобы он перестал закупать дешевую гадость, а ты…

Эван фыркнул:

— Я сказал, что испепелю. Он поверил. Только и всего. — Он закрыл глаза и запрокинул голову вверх, смывая мыло с волос.

— Ммм, ясно… — Брок признался: — Не подумал.

— Ты теперь так тоже можешь — ты же герцог. Сиятельный.

— Иди ты… — Брок закрутил железные вентили и вышел из душа. Облако пара тут же окутало его — Эван подсушил ему кожу и волосы эфиром. — Спасибо.

— Не за что, — отозвался Эван, тоже закрывая воду и моментально высыхая. Он замер перед запотевшим зеркалом, рассматривая подзажившую из-за эфира Одли губу и решая, стоит ли бриться? Решив, что это потерпит до дома, он пошел вслед за Броком одеваться.

Брок, воюя с кальсонами, позвал:

— Эван…

— Эм?

— Какие планы на вечер?

Эван, натянув нижнее белье, с помощью эфира приводил в порядок помявшуюся одежду — свою и Брока:

— Иду на собрание к лер-мэру, потом, надеюсь, домой. А ты?

Брок, сев и застегивая под коленями подтяжки для носков, пробормотал:

— В бордель — узнавать про Малыша. Потом домой — надо активировать бумаги и посмотреть, что хочет от меня разведка. И… Эван, хоть убивайте меня с Вик, но Малыш — мальчишка. Как можно заставить леру так изменить свою жизнь? Совершить недостойный поступок — выдавать себя за мальчишку… Уехать в никуда, в чужую страну, где никого не знаешь…

Эван пожал плечами:

— Причин может быть много. От авантюризма в крови до патриотизма. От банального шантажа до угроз жизни родным. Тут только Малыш может сказать, как её заставили.

Брок понюхал свою футболку, забраковывая её, и нагло надел сорочку сразу на голое тело:

— Он не…

— Она не! — поправил Эван, застегивая сорочку.

— Она не признается. Ни за что. — Брок обиженно сверкнул своими зелеными глазами — все так и отказывается соглашаться с тем, что Малыш — девушка. — И авантюризм — так себе причина.

Эван предложил другие причины:

— Желание кого-то увидеть? Родню, знакомых, жениха, друзей? Она могла ехать к кому-то, кого хотела увидеть.

Брок качнул головой:

— У Малыша никого в Аквилите, кроме меня, не было.

Эван сдался, пожимая плечами:

— Спроси у адера Дрейка? Он встречался в Вернии с Малышом. Вдруг он что-то знает.

— Спрошу, — решительно сказал Брок, на ощупь завязывая галстук. — Обязательно спрошу.

И занозой в сердце почему-то увязло слово «жених»… Увидеть жениха. Только у Малыша, кроме него, в Аквилите никого не было. Кроме него. Него. Но как тогда в эту мозаику встраивается письмо о смерти леры Элизабет? Откуда оно взялось? Почему оно оказалось не в общем пакете? Почему оно не было защищено эфиром от прочтения? Малыш сильно рисковал, пересекая границы между странами.

Эван тихо позвал его в дверях, уже полностью одетый:

— Брок?

— Только не это… — у Брока даже руки ослабли от резкого осознания.

— Что именно?

— А если жених… — Брок заставил себя это сказать: — я?

Эван крайне серьезно сказал:

— Тогда настоятельно рекомендую сегодня же навестить Малыша и извиниться.

— Небеса и пекло…

— Хуже, если это какая-то твоя кузина.

— Пекло и небеса, — вновь выругался Брок. — Я уже не знаю, что хуже.

— Пойдем, — позвал его за собой Эван. — Парни уже заждались. Как бы наши порции не съели.

Брок заставил себя улыбнуться, хоть на сердце было муторно от загадки Малыша: