Онлайн книга «Чернокнижник и феи»
|
Он снова закрыл глаза. Её ищут. И рано или поздно найдут. И заберут из больницы в тюрьму. В тюремный медицинский блок, с блохами, чесоткой, вшами, с отвратительной едой и грубыми санитарами. Его маленькую девочку-фею, которую он обещал защищать. А потом всплывут старые дела… — Мбени… — Да, аиби? — Планы изменились. Телефонируй в госпиталь — попроси профессора Манчини задержаться и подготовить неру Золу к выписке — мы забираем её. Затем телефонируй местному управляющему «Торговым домом Аранда» — пусть подберет и подготовит для поездки паромобиль. Нужно топливо, которого бы хватило до Олфинбурга, и еда. — Он вспомнил, что Зола всегда мерзла, и тут же добавил: — И теплый плед… Потом собери вещи и рассчитайся за номер — мы выезжаем сразу же, как заберем неру Золу. Выполняй… Я сейчас поймаю наемный экипаж и поеду в больницу. Ты приедешь туда же и заберешь нас, Мбени. — Да, аиби, — Мбени, чтобы показать, что все понял, склонился крайне низко, так что и лица не разобрать, и что он думает о плане тоже не понятно, но слуги никогда до этого не предавали Рауля — Джеральд за этим следил строго. * * * В больнице было все так же — тихо, спокойно, пахло карболкой и цветами. Профессор Манчини уже замолк — битых полчаса он уговаривал Рауля передумать, ведь последняя версия лекарства чудно… Да-да-да, поверьте, чудно!.. действовала, возвращая пациенткам способность трезво мыслить. Золе бы еще чуть-чуть подлечиться, луну или хотя бы две-три седьмицы, для закрепления эффекта… Она сегодня была чудесно послушна, просто поверьте!.. Ей нужно еще чуть-чуть полечиться. Только Рауль знал — у Золы нет этих трех седьмиц, её найдут раньше. Да и он сам сойдет с ума от трехседьмичной бессонницы. — Я забираю её, профессор. Все. Решено. Готовьте её к выписке. — Зря, очень зря… — сказал мужчина, поправляя белоснежный, накрахмаленный так, что хрустел, медицинский халат. — Что ж… Пойдемте, посмотрим, как там наша фея. Её привели в кабинет для свиданий — он своим комфортом и даже роскошью дико контрастировал с самой Золой. Красный бархат обивки кресел и грубая ткань смирительной рубашки. Позолота на лепнине и бледные, обкусанные губы Золы. Роскошный ковер на полу и её босые, синюшные от холода ноги в простых, разношенных больничных тапках. Ломящиеся от фруктов и конфет этажерки на столе и исхудалое лицо его маленькой феи. — Зола… — еле выдохнул Рауль, не в силах сказать что-то еще. Она упала перед ним на колени, снова и снова повторяя: — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, не оставляй меня тут… Как никогда она походила на сумасшедшую. — Прошу, пожалуйста! Обычно она обещала быть хорошей, она обещала, что больше так не будет, а сейчас просто шептала бледными, обкусанными губами: — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… Он забрал её, хоть профессор Манчини напоследок, выдавая выписные документы, недовольно сказал: — Она манипулирует вами — точно так же, как полгода назад. Такие люди, как она, изобретательны и беспринципны. Она снова и снова так будет повторять. Её надо лечить. Нельзя идти у нёё на поводу. Но он пошел. Он должен защитить свою фею, даже от самой себя. Уже в паромобиле она все равно шептала, прильнув к нему, как раньше: — Я буду послушной. Я буду хорошей. Я буду слушаться. Я не буду мешать тебе. Я не буду громить твою лабораторию или разливать зелья. Я не буду ходить к твоим пациенткам и предупреждать об опасности. Я буду сидеть дома. Я буду хорошей. Только никогда больше не бросай меня. Не бросай, прошу… |