Онлайн книга «Чернокнижник и феи»
|
Плыл в небе колокольный звон, то усиливаясь, когда просыпались колокола ближайшего храма, то стихая, когда приходило время другого храма. Так колокольный звон и летел над городом, то приближаясь, то замолкая. Рауль канун не любил, как не любил и Явление — он был ученым, он знал, что завтрашний день отнюдь не последний для планеты. Перетерпеть бы, переждать бы эти три дня, когда в городе закрыто все и все запрещено. Пришлось отложить серию опытов в университетской лаборатории — университет Вольных наук Аквилиты три дня будет закрыт. И в библиотеке не позанимаешься — тоже закрыто. И по накопившемся за последнюю луну делам не съездишь: кроме него и его домочадцев, все чтят канун, и Явление, и день всех Святых. А в домашней лаборатории уже пятый день шло дозревание зелья — туда вход был закрыт: малейшее вмешательство чужого эфира может катастрофически повлиять на процесс. Зола за завтраком была необычайно тиха, и Рауль уже подумывал о прогулке, чтобы поднять ей настроение, но она сама попросила, отставляя в сторону тарелку со сладким морковным пирогом: — Милый… Рауль грустно улыбнулся — милым для Золы он давно не был. Он сделал последний глоток уже остывшего кофе и отставил чашку в сторону: — Зола, я весь внимание. Она была чудо как хороша в своем закрытом утреннем платье любимого ею голубого цвета. Светлые волосы были собраны в узел, перевязанный лентой — Зола любила простоту, и ей это шло куда больше, чем все жеманные, модные в этом сезоне кудряшки. Зола, смотря на него из-под ресниц, мягко попросила: — …я хочу карамелек. Таких… Знаешь, в виде тросточек. Со вкусом вишни и сливок. Я спросила у Джеральда, но он сказал, что дома таких конфет нет, а все лавки сейчас закрыты из-за кануна. Она так редко в последнее время что-то просила у него, что он готов был на любые подвиги — все равно лаборатория в доме опечатана и туда не попасть: — Любовь моя, для тебя — хоть все луны неба. — Луны не надо, просто карамель. Съездишь? Он встал, бросая салфетку на стол: — Конечно, моя фея. Уже еду. Может… Ты составишь мне компанию? Зола прикоснулась тонкой, хрупкой ладонью ко лбу: — Прости, я не чувствую себя способной перенести поездку. Рауль тут же подошел к ней через всю столовую, опустился у ног, заглядывая ей в лицо снизу вверх: — Зола? Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Слабость? — Нет, что ты. Просто привычная усталость, Рауль. Не бери в голову. И не забудь — карамель с вишней, хорошо? Она провела рукой по его волосам, заправляя длинные пряди за ухо: — Милый… Тебе давно пора подстричься… — Зола… — Езжай и не беспокойся — я чувствую себя хорошо. Тут Джеральд, скоро вернется Абени — ничего плохого не случится. Езжай. И… Пожалуй, захвати с собой еще зефира, пастилы и такие смешные орешки в шоколаде. И шоколадной вишни. И… Рауль встал, впервые за долгое время смеясь — Зола всегда была сладкоежкой: — Хорошо-хорошо-хорошо! Я скуплю всю лавку сладостей для тебя. Он, действительно, скупил всю лавку — после того, как еле нашел хозяйку в ближайшем храме, дождался конца службы и уговорил её чуть-чуть согрешить — продать ему сладости. Ради Золы, не баловавшей его в последнее время улыбкой, он пошел бы и на большее. Только сладости не пригодились — Рауля уже на пороге встречал встревоженный, посеревший от страха Джеральд, служивший в доме дворецким. Бросая покупки на диван в холле, Рауль обеспокоенно спросил у него: |