Книга Рыжий и черный, страница 143 – Татьяна Лаас

— Ты приютил призрака, убившего не одну сотню людей своим проклятьем… Я подумала, что у тебя хватит сил понять и одну лоа, никого не убивавшую.

— А почему ты не осталась у Ривза? Он же уничтожил Дядюшку с мешком.

Лоа грустно дернула плечами:

— Он бы и меня уничтожил вместе с мешком. Он слишком правильный.

— А я нет?

— А ты нет. — кивнула она. — Станешь под моей опекой сильным колдуном — может, сможешь защитить и меня.

— Лоа… Можно дать тебе имя?

Она улыбнулась:

— У меня есть — не настоящее, но мне нравится. Я тут Ноа.

— Почему ты боишься Виктории?

Ноа предпочла скрыться в камне. Эван продолжил — знал, что она все равно слышит:

— Я видел — ты утром сбежала, стоило приблизиться Вик. И сейчас исчезла при её приближении. Опять. Второй раз. И неправильная она, а не я. Это она взяла Полин в семью. Это она дала ей шанс.

Ноа выглянула из камня — лишь одна голова показалась:

— Ты тоже неправильный. Кто еще решится жить с демоном?

Эван пожал плечами:

— Ты не убивала. Ты пыталась выжить. Ты спасла мне жизнь. Только шутки у тебя своеобразные — скорее всего, потому что ты ребенок и не способна до конца просчитывать результат шутки. Не надо больше ни над кем шутить, хорошо? Ты чуть не убила леру Элизабет, Ноа.

Она вытащила из ограды руки, сложила их на камни и пристроила на них свою голову:

— Эван… Мир жесток. Мир зол. Мир опасен. Вы убили мир и продолжаете его убивать. Исчезло добро. На его место приходит зло. Оно заползает само, потому что место свободно и его никто не останавливает. Ваш мир мертв — если сказать честнее. Я хочу снова жить, но пока лоа быть безопаснее.

— Ты не права… — он осекся под её совсем недетским взглядом. — Объясни.

— У тебя есть… — она почесала в затылке. — Скажем, любимый зонтик?

— У меня есть зонты.

Ноа качнула головой:

— Ты не понимаешь. Любимый зонтик, который прошел с тобой через много дорог и который найдет тебя, где бы ты его не потерял случайно? У тебя есть вещь, которую ты так ценишь и любишь, что готов похоронить её, как настоящего человека? У тебя есть место, куда ты приходишь и благоговеешь, зная, что там все живо? И не упоминай храм — это иное.

Эван не понимал её, но признался, вспоминая стелу у Серой долины:

— У меня есть такое место. Я знаю… Я верю, что там все живы. Я прихожу туда и пытаюсь понять, пытаюсь услышать, пытаюсь поговорить.

Лоа вздохнула, озадачивая Эвана:

— Значит, еще не все потеряно. Не бойся — я не буду больше шутить. И иди спать. Полин слишком впечатлительная для мстительного призрака, убившего не одну сотню людей.

Эван молча пошел прочь. Что-то он понял в Ноа, что-то совсем нет, но время есть. Они найдут общий язык. Только было страшно представить, что испытала маленькая Ноа в мешке Тонтона-макута. Что-то, что превратило её в демона. Этот ужас не стереть из её памяти, это останется с ней навсегда, омрачая существование, и как облегчить её боль, он пока не знал.

Он зашел в погруженную во тьму спальню, заметил спящую Вик, прижимавшую к себе Полин и вздохнул, направляясь в уборную и там переодеваясь в пижаму. У него была своя маленькая семья, и кажется, скоро она станет чуть больше. Призрак, лоа, так ли это важно, когда это всего лишь напуганный ребенок, попавший в неприятности? Вик его точно поймет. Он лег с другой стороны от Полин, тоже обнимая её.