Книга Проклятье или ничейная земля, страница 12 – Татьяна Лаас

— Это куда твой… Эээ…

— Зонт, — подсказал ему Грег, тоже вслед за Эваном доставая из кармана мундира гогглы и надевая их. Мир сразу изменился — потерял цвет, зато обрел резкость и глубину. — Это мой зонт. И да, он пытается направиться именно туда.

Эван приспустил огонь, и зонт тут же перепрыгнул через пламя, рванув прочь с дороги.

— Это нормально, да? — снова не удержался Одли, принимая из рук Эвана гогглы. Надев очки-консервы на голову и включив ночной режим, он направился за зонтом. — И как его зовут…?

Грегу не приходило в голову дать имя зонту, так что он признался:

— Не знаю. Как видишь, рта у него нет, чтобы сообщить свое имя.

Зонт словно специально остановился и развернулся, с грохотом возмущения хлопая черным тканным куполом и тут же складывая его обратно. Кроме алого глаза у наконечника зонта открылась огромная, полная острых зубов пасть, показывая длинный, узкий, раздвоенный на конце язык.

Одли отправил рукой кепку на затылок:

— Ага. Понял. Рта нету… И почем нынче плотоядные зонтики?

Грег, тоже устремляясь за зонтом, пожал плечами:

— Я его восемь лет назад купил в Ренале. Вроде, обычная цена была.

— Ну-ну…

Идти было тяжело. Ноги скользили в размокшей земле, на подошвы ботинок налипла смесь глины и сосновых иголок. За шиворот то и дело щедро прилетали крупные, холодные капли воды с деревьев — ветер еще во всю игрался ветвями. Хоть снег растаял, оставшись только тонкими ледяными кольцами у стволов немногочисленных елей. Эфир горел ровно, плывя между деревьев уже спокойным синим светом. Зонт целеустремленно прыгал. Шедший чуть в стороне Эван, наблюдая за зонтиком, веско сказал:

— Инквизиция и нанятые ею охотники лет двадцать назад отчитались, что все демоны, вроде Лентяя Лоуренса и таких вот хищных вещей, уничтожены.

Одли ткнул пальцем в зонт, прыгавшем все дальше и дальше, почти теряясь в темноте ночи:

— Это они крупно заблуждались.

Грег прислушался к эфиру:

— Внимание, первый мертвец ускорился — скоро будет тут. — Он снова указал направление. Впрочем, зря — зонт уверенно скакал именно туда, утопая в грязи всей ручкой из слоновой кости, на которую налипли сосновые иголки.

Когда на мужчин выскочил мертвец в старой, но еще узнаваемой полицейской форме Аквилиты, замешкался лишь Одли — на доли секунды, фиксируя уже догорающий факел к земле. Ни Эван, ни Грег ничего ему не высказали. Пожалуй, сейчас Грег даже понимал, почему Эван пожалел и не взял сюда Брока: они все неместные, их не смутить нежитью в знакомых до боли мундирах, а Брок родился тут. В период Тальмо-Тройственной войны ему было почти восемь, его отец наверняка воевал тут, защищая город, и, тоже наверняка, знакомые отца и сослуживцы, которых мог знать Брок, сложили тут головы. Одли склонился над тем, что стало нежитью, и наложил священный треугольник, желая доброго пути к Сокрушителю. Зонт, чуть потоптавшись в стороне, рванул дальше — туда, где поисковое плетение выявило последнего мертвеца. Пришлось поспешить за неугомонным зонтом. Грег уже не знал, радоваться такому приобретению или нет: зонт не разбирал дороги, одинаково безразлично приземляясь и на относительно чистую землю, и в центр какой-нибудь случайной лужи.

Мертвец в почти истлевшей ондурской форме бродил вокруг дерева, бессильно ревя в небеса. Заметив подкрадывающихся мужчин, он глупо бросился им навстречу, а зонт уверенно продолжил движение в сторону дерева. Эван и Одли совместно упокоили мертвеца в ондурской форме — плетениями огня и фиксацией к земле, а Грег, осторожно осматриваясь, направился за своим целеустремленным зонтиком. Было тихо, насколько тихо может быть в предрассветном лесу. Шум ветра в ветвях, шорох капель, продолжавших падать с деревьев, шуршание подошв, пожелания доброго пути к богам из уст Эвана. Зонт тревожно подпрыгивал у дерева, словно искал новых мертвецов, чтобы продолжить путь, и не находил. Грег на всякий случай достал платок — ручка зонта была в грязи. Удар сверху, обрушившийся на голову и спину, был неожиданностью — особенно убойная доза запахов разложения, и колени Грега сами подогнулись. Выставленные вперед в последний момент локти больно врезались в выступающие корни нелиды, зубы Грега клацнули, мешая прочувственно выругаться — хорошо хоть, язык умудрился не прикусить. Лоб врезался в ствол дерева, перед глазами заплясали неприятные звезды. У уха противно клацали острые зубы в попытке добраться до защищенной высоким воротом мундира шеи.