Онлайн книга «Ник и другие я»
|
– Иди прочь, а? – взмолилась она. – Ночь на дворе. Приличная нежить уже спит! Или лопает чужие мозги. Тот явно оценил её потрепанный вид – он выдавил из себя: –…еть! Сэм, доставая запасной ключ от дома с притолоки, пробурчала: – Да, да, очешуеть, офигеть, офонареть! И отвернись – тебя не учили, что рассматривать неодетых девушек, неприлично? Джек потоптался, явно пытаясь понять всю фразу – отворачиваться он не спешил. – …ха… Сэм, открывая дверь, бросила обиженно: – Ну-ну, смейся… –…ха? – Иди ты! – она вошла в пустой дом и закрыла дверь, отсекая его следующий вопрос: – Ешь? Репертуар Джека был крайне скуден. Ха, ешь и еть. Хотя, с другой стороны, он вообще разговаривать не должен был. Сэм оглядела свой пустой, утопающий в полумраке дом. И слезы вновь выступили на глазах. Везде были вещи Яб… Её вещи. Бутылочки. Соски. Пеленки. Та самая дурацкая, так и не сожженная книга… Ноги подогнулись, и Сэм села на пол, без сил опираясь на дверь. – До весны… Я клянусь… До весны… Просто надо дожить до весны… Было холодно, хоть вампиры и не чувствуют перепады температур. В дверь осторожно постучали. Сэм, давясь слезами, послала Джека далеко и прочно: –…и чтобы навсегда!!! – фразу эту она слышала от Клода. За дверью потоптались и выругались в ответ: –…еть! – Обалдеть! Омертветь! Охренеть! – не осталась в долгу она. Сэм закрыла ладонями уши и уткнулась себе в колени. Хотелось все забыть. Хотелось, чтобы эта отвратительная, ненавистная осень наконец-то закончилась. Скорей бы весна. Скорей бы… Скорей… Скорей… Хорошо, что вампиры умеют впадать в оцепенение. Только… Утро облегчения не принесло. Сэм еле заставила себя двигаться. Встать. Умыться холодной водой. Причесаться. Одеться. Собрать все ненужные теперь вещи в мешок. Открыть дверь. Выйти на улицу – надо вернуться в Провал за остатками рюкзака. Замереть, рассматривая так и не ушедшего Джека. – Офонареть! – прозвучало у них с Сэм почти одновременно. Хотя Джек только «…еть!» и выдавил. Интересно, он-то на что ругался? Рюкзак, точнее, то, что от него осталось, стоял на дорожке возле дома. Сэм прикрыла глаза, взяла себя в руки и позволила себе стать человеком. – Доброе утро, Джек. Спасибо за рюкзак. –…ха… Человеком быть с Джеком было сложно – лично она не могла продержаться с ним и пары минут: – Иди ты! Смейся в другом месте!!! Нежить наклонил голову на бок, рассматривая Сэм: – …Ха? Ешь? – Сколько тебе раз говорить: ешь – это еда, Яблочко – не еда! Джек принялся давиться словами – они ему давались с трудом, в основном из-за раны на шее, переходящей на подбородок. Кто-то перед смертью Джека старательно пытался оторвать ему голову. – Ееее… Еее… Эээээш! – победно сказал он, для верности еще делая покачивающие движения руками, словно кого-то там держал. – Ешь? Сэм прикрыла глаза – вот только от нежити еще напоминаний о её Яблочке не хватало… Слезы без спроса брызнули из глаз. – Отвали, а? – взмолилась Сэм. – Еееешь? – не угомонился Джек. Он же нежить, ему на чувства окружающих плевать. Сэм что есть силы заорала – она тоже не обязана щадить его чувства, да и нет их у нежити: – Нет её! Её тут больше нет!!! Вали отсюда, дурная нежить! Не успел съесть, когда мог, теперь забудь о ней! Нет Эш! Понял?! Он не понял. Смотрел исподлобья своими карими, совсем немертвыми глазами и топтался на одном месте. |