Книга Зона счастья, страница 61 – Любовь Оболенская, Дмитрий Силлов

Может, свяжут позже, после того как сделают рентген головы пострадавшего, но тоже не факт. Драки в салоне не было, потому, увидев на снимке фатальную черепно-мозговую травму, сопровождавшуюся обширным внутренним кровотечением, вряд ли кто-то бросится проверять видеокамеры самолета. Всякое в жизни бывает. Оступился человек, ударился головой, не придал значения незначительной боли в районе уха, а потом зашел в самолет и впал в кому. Удобное для всех объяснение – и для полиции, которой не нужно заниматься расследованием, и для авиакомпании, которой совершенно ни к чему лишние проблемы.

Вижу, что Вика потеряна.

Понимаю ее – столько событий за последнее время.

И столько смертей от рук того, кого она назвала орудием своей защиты…

Вика еще хорошо держится. На ее месте множество женщин смотрели бы на меня с ужасом. Чудовище, охраняющее тебя, не перестает от этого быть чудовищем…

Выходим из здания аэропорта.

– Куда мы теперь?

Смотрит перед собой, взгляд в пустоту. Легкая форма психологического шока, когда человек вроде бы и осознаёт все… но при этом в его голове все громче и отчетливее крутятся мысли, от которых можно сойти с ума, если не стереть их новыми сильными впечатлениями.

– В музей.

– Куда?

Огромные глазищи смотрят на меня с изумлением.

– Прежде чем мы поедем дальше, предлагаю прогуляться. Давно мечтал побывать в одном из музеев этого города.

Вика качает головой:

– Ты удивительный человек. Неужели все так плохо?

– В смысле?

– Со мной.

Улыбаюсь.

– Просто тебе нужно немного развеяться. И, если честно, я давно хотел вживую посмотреть на некоторые картины.

– Зачем?

– Оригиналы картин великих художников – это чудесные артефакты прошлого. Живые артефакты, в отличие от безликих фотографий. Правда, открываются они не всем. Не каждый может понять и почувствовать энергию великого таланта, которую пронесла картина сквозь годы.

Вижу в ее глазах искорку интереса.

– Ты слишком красиво описал все для того, чтобы я могла отказаться.

Она лежит рядом.

Спит.

Красивая, как богиня любви.

И ужасная, как богиня смерти…

Не понимаю, как могут в одном человеке уживаться две столь противоположные личности.

Иногда я почти верю, что она любит меня. Искренне, честно, от всей души.

Но порой я сомневаюсь, есть ли у нее вообще то, что люди привыкли называть душой…

Серая ночь смотрит в окно гостиницы.

Здесь настолько яркие луна и звезды, что ночь порой напоминает ранний вечер. Сегодня она особенно такая – на небе ни облачка. Не могу заснуть, и дело не в звездно-лунном свете, смешавшемся в стеклах окна в единое целое, словно коктейль в бокале. Дело в моей голове, где уже которые сутки ползают одни и те же мысли, словно клубок растревоженных змей переплетаясь в причудливые и жуткие фигуры.

Ожидание финала стало уже привычной пыткой.

Любого финала, хоть какого.

Да, я люблю Вику, это бесспорно.

И Зои тоже люблю, хотя в последнее время она меня пугает.

Но, если быть откровенным перед самим собой, себя я люблю больше всех людей на земле вместе взятых. И ради собственного покоя и безопасности готов на многое.

Встаю с кровати, подхожу к окну.

Ночь манит меня…

Хочется окунуться в ее теплое, осязаемое серебро, которого не бывает в наших родных северных широтах. Здесь, над раскидистыми пальмами и морем, играющим с берегом прибоем, ночь творит свое волшебство, в котором хочется раствориться. Навсегда стать частью города, раскинувшегося под окнами, тоже, как и я, опьяненного ночью, не желающего спать, когда вокруг разливается столь бескрайний океан космической энергии.