Книга Королевская кровь-13. Часть 1, страница 133 – Ирина Котова

В сыпучем, скрипучем голосе бога вдруг послышался голос Мастера Фери, дернулась нить, связывающая учителя и учеников, и Чет вздернул голову, пытаясь всмотреться в силуэт.

— Твоего мастера тут нет, — сказал Ворон. — Он давно уже на перерождении, проживает уж шестую жизнь с той поры, как вы похоронили его, Четери.

— Я видел его во сне, — глухо сказал Четери. — Я до сих пор чувствую связь с ним, Великий, и он говорил, что учитель может позвать ученика, а ученик — учителя даже из небытия. И сейчас я ощутил его. Но как же я смог ощутить? И как мы можем звать друг друга, если ты говоришь, что он на перерождении?

— Я же Смерть, — напомнил собеседник. — А души — искры Триединого, часть его сути. В моей стихии на другом плане бытия очищаются души перед новым перерождением. Там они отдыхают и помнят все о своих воплощениях. И часть их духа, их память всегда со мной. Поэтому если ты позовешь, он придет, и это будет та часть моей стихии, которая помнит его.

Четери кивнул, хотя ему эти божественные дела были не очень понятны.

— Еще я видел во сне свою жену, Афаиту, — медленно проговорил он. — Мне кажется, или ее душа вновь со мной?

— Ты знаешь ответ, — голос бога вновь стал мягким.

Четери кивнул. Он знал.

— Но мне хотелось бы это знать тогда, — выговорил он. — По сравнению с болью, что я испытал тогда, мое зрение, как и заключение в горе — пустяк.

— Но эта боль направила тебя на путь, который и привел тебя сюда, — заметил Жрец.

— Да, — согласился Чет. — И знаю я, что не бывает иначе, но все равно хотелось бы, чтобы мы все помнили. Что было с нами до нас, Великий.

— Нельзя, — проговорил бог. — Перерождение избавляет нас от гнета прошлого и позволяет искупать ошибки и расти духовно.

Текла и текла эта странная беседа, согреваемая солнцем и амброзией, и Четери не хотел, чтобы она заканчивалась.

— А что будет потом с душами? — спросил дракон. — Если душа уже выучила все уроки? Или круг перерождения вечен?

Темный силуэт поднял голову наверх.

— Я не знаю, Четери, — сказал он. — Во Вселенной бесчисленное количество миров. Возможно, в обитаемых мирах, таких, как Тура, растет новое поколение богов? Мы с братьями и сестрой, боги Лортаха, да и побежденные боги, — первое поколение, души, соткавшиеся из чистой стихии благодаря взору Творца. Нам многому пришлось учиться, совершать множество ошибок, кровавых и страшных, нести зло и раскаиваться за это, и двигаться, двигаться к замыслу Творца от бездушной стихии к душе сострадающей. Вы на ступеньку выше нас, и Триединый дал вам развитие, но не дал вам силы, как у нас, чтобы вы не приносили много бед. И то, — он горько усмехнулся, — вы ухитряетесь. Возможно, тем душам, кто прошел горнило развития человеком, предстоит стать поколением добрых и справедливых богов? А мы, как старшие дети, слегка неудачны?

— Тебе можно все это мне говорить? — поинтересовался Четери.

Бог отпил амброзии, поболтал чашу в ладони.

— Я все давным-давно надиктовал священникам для Первокниги, — сказал он, — не моя вина, что провидцы склонны все обличать в стихи и обвешивать метафорами. Но даже помимо этого — я уже сказал, тебе можно. Ты не тот, кто будет болтать, правда?

Они помолчали. Кувшин с амброзией наполнялся сам собой, хотя то и дело наполнял чаши.

— И что, — спросил Четери, вновь подставляя лицо солнцу, — в местах обитания душ действительно вечная весна и вечное блаженство, как написано в Священной книге? Скука, наверное, смертная.